Тома, конечно, не участвует. Он зритель. Его вывезут в инвалидном кресле, чтобы он следил за состязаниями. Думаю, вряд ли его интересует спорт, он все больше замыкается в себе. О чем он думает?
Знает ли он о том, что больше тридцати лет назад был для меня светлым ангелом, кудрявым и смеющимся? Теперь он похож на горгулью. Пускает слюни и молчит.
После состязаний победителям вручают медали и кубки.
Как бы я хотел гордиться сыном! Показывать друзьям его дипломы и награды. Я бы все составил в гостиной в шкафчик под стекло рядом с нашими семейными фотографиями.
На фото я выглядел бы счастливым и безмятежным, довольным, словно рыбак, только что выловивший огромную рыбину.
В молодости я мечтал иметь целую уйму детей. Я представлял, как с песней буду взбираться на горы, как вместе с маленькими матросами буду бороздить океаны, как объеду весь мир в компании веселых любопытных ребятишек, моего родного племени, которому я поведаю названия деревьев, птиц и звезд.
Я воображал, как буду играть с сыновьями в волейбол и в баскетбол и как они будут меня уделывать.
Воображал, как буду слушать музыку с детьми и любоваться живописью.
Воображал, как по секрету от жены научу ребятишек разным ругательствам.
Воображал, как научу своих отпрысков спрягать глагол «побеждать» в будущем времени.
Воображал, как расскажу мальчикам о двигателе внутреннего сгорания.
Воображал, как буду читать малышам сказки.
Но мне не повезло. Я участвовал в генетической лотерее и проиграл.
«Сколько сейчас вашим детям?»
Вы не представляете, как я ненавижу этот вопрос.
У моих детей нет возраста. Матье существует вне времени, Тома около ста лет.
Мои сыновья с детства были горбатыми старичками. Мои сыновья с детства были не в себе. Но любили меня и никогда не обижали.
Они не понимали, что такое возраст. Тома до сих пор тянет в рот старого плюшевого мишку, и никто не говорит ему, что мишка старый, ведь мой сын со старостью не знаком.
Помню, я каждый год покупал детям новые ботиночки. Размер ноги менялся, но IQ оставался прежним. Затем постепенно мозг стал деградировать. Мои сыновья предпочитали идти назад, а не вперед.
Когда всю жизнь возишься с детьми, которые играют в кубики и не растут, теряешь счет времени.
Я уже не знаю, кто я такой, где я, сколько мне лет. По-моему, мне всегда было тридцать. Я большой шутник. Надо всем смеюсь. Словно живу в нескончаемом анекдоте, поэтому всерьез ничего не воспринимаю. Говорю и пишу ерунду. И лучше уже не будет. Дорога привела меня в тупик, а жизнь оставила в дураках.
Мой папа никогда не убивал
Посвящаю эту книгу моей матери
Я часто просил Иисуса сделать так, чтобы мой папа в пьяном виде случайно не убил маму. А на Рождество плюс к этому я еще просил подарок.
Помню, однажды я взмолился о револьвере. Я точно представлял, какой именно мне нужен, – револьвер марки «Солидо». Но для Иисуса я специально не уточнил. Мне сказали, он и сам все знает и умеет читать мысли, так что я решил его проверить.
Я не получил «Солидо», мне достался простой револьвер, и папа продолжал пить до конца своих дней.
Люди, которые пьют, часто злятся и бьют своих жен и детей, такое показывают в черно-белом кино. Но папа нас никогда не бил. Даже меня, а меня он не очень любил. Когда он на меня злился, то делал мне больно словами.
Однажды он написал мне очень неласковое письмо и обозвал козявкой. Думаю, он не слишком гордился своей жизнью и чувствовал, что я это понимаю, наверное, это его не радовало.
Папа ударил меня только один раз, при рождении, так что я совсем этого не помню.
Мама рассказала, что, явившись на свет, я не дышал, и тогда папа схватил меня за ноги, словно кролика, и хлопнул по спине – так я наконец решился на жизнь.
В семейном альбоме есть одна фотография, которая мне особенно нравится, на ней – папа и я.
Папа лежит на диване, читает, я сижу рядом. Мне, наверное, около годика, я выгляжу счастливым, со мной не может произойти ничего плохого, потому что я с папой.
Папа молодой, красивый, у него маленькие очки в металлической оправе, он похож на ученого, он внушает доверие, видно, что с ним должно быть хорошо, к тому же он доктор, рядом с ним спокойно, с ним можно не бояться смерти.
