Поясним читателю. Есть право на жилье как конституционное право. «Общие основания» и есть его реализация. По праву рождения, гражданства в стране. А есть трудовое. Например, шахтер, прокладывающий туннель для метро, может просто не дожить до осуществления своего конституционного права. Поэтому, помимо конституционного, вводится еще и трудовое право – по заслуге, выслуге лет и т. п., где учитываются тяготы, условия, опасность для здоровья, жизни и пр. Оно дает людям возможность решить свои жилищные проблемы гораздо раньше, с чувством самодостаточности и достоинства. Наш дворник на это и рассчитывал: ведь работал он на государство. При этом он рассказал, как много вокруг него за время «перестройки» и «реформ» поменялось начальников. Поработают год-другой главными инженерами или директорами, получат или улучшат свои квартирные условия – и сматываются на другое, более спокойное место. Квартиры-то выделялись, но получали их не по конституционному и не по трудовому праву.
И вдруг новый лучик надежды! В декабре 2001 г. в одном из выступлений на ТВЦ в передаче «Лицом к городу» и по радио «Эхо Москвы» в режиме «Он-лайн» 15 дек. 2001 г. мэр города Ю. М. Лужков четко высказался за предоставление дворникам, проработавшим 20 и более лет, отдельного изолированного жилья. Наш пенсионер решил тогда сполна отработать эти 20. Чтобы не вымаливать, не доказывать, не гоняться за инфарктом.
Выдержав паузу, он пошел в профком Дирекции. Но и через полгода ему вторично ответили, что никаких решений и постановлений на этот счет не поступило.
Ситуация становилась патовой. А годы шли, здоровье слабело. И вот на 3-ем канале ТВ в беседе с А. Пушковым в программе «Постскриптум» 29 ноября 2003 г. и, соответственно, 1 декабря 2003-го в повторе передачи Ю. М. Лужков высказался весьма авторитетно (мы приводим его слова под копирку): «Я верен принципу деловой этики: сказал – сделал. Если не можешь, лучше не говори». Наш дворник, голосовавший прежде за Лужкова и без административного нажима, окончательно поверил в моральный облик своего градоначальника. И после таких недвусмысленных слов начал напрямую, через «приемное окно» на Тверской, 13, обращаться к мэру с просьбой о предоставлении ему заработанного жилья. Ведь говорил начальник-то не для красного словца. Ведь, думал наивный дворник, ложь не может входить в принципы руководства, тем более по отношению к низовым работникам, на которых все держится.
С ноября 2003-го по апрель 2005 г. было подано шесть обращений. Дворник писал, что выработался, ослаб, «не дайте помереть на участке или бомжом где-нибудь под забором». Просил либо оставить его в занимаемой комнате на Климентовском, либо дать жилье в другом месте. Но тщетно. Градоначальник был недосягаем, а посредствующие звенья отвечали отписками. Ни выслуга лет, ни добросовестный труд, ни награды (последняя грамота была в 2002 г.) в зачет не принимались. При всем том, что старое нормативное положение «10 лет отработки» никто официально не отменял, а это значит, что дворник уже дважды заслужил свое право на индивидуальное жилье.
И тогда он решил обратиться в Замоскворецкий районный суд, надеясь, что хоть таким образом дело сдвинется с места. Бедняга не знал, что после смерти И. П. Репиной квартира стала «юридически свободной», а это меняло ситуацию. И дело двинулось…
Дворник предъявил иск не дирекции, которая не располагала ни полномочиями, ни жильем, не руководствовалась ни «деловой этикой», ни государственными интересами. И не Лужкову, до коего он ни сам не доставал, ни суд не дотянулся бы. А Департаменту жилищной политики и жилищного фонда ЦАО, который заведует жильем и распределяет его, обладая к тому же полномочиями, куда, по уведомлению заместителя префекта ЦАО A. B. Литошина, и было направлено его прошение «для дальнейшей проработки».
С долгими проволочками слушание в суде было назначено на 12 декабря 2005 года. По иронии судьбы – День Конституции! И что же?
Когда истцу дали слово, он первым делом поздравил с праздником всех присутствующих: судью Лобову A. B., районного прокурора Спесивцева Е. А., представителя Департамента Карахтанову И. А. – и начал было вслух читать вторую статью Конституции, где черным по белому записано: «Человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина – обязанность государства», его на полуслове с раздражением оборвала судья Лобова: «Нам это не надо!» Дворник с надеждой посмотрел на прокурора. Тот светло и иронично улыбнулся. Заканчивая речь, дворник попросил или оставить его в занимаемой комнате, или предоставить ему жилье в другом месте, с одновременным снятием его из очереди ожидания. Слушание, однако, закончилось выдвижением встречного иска Департамента жилья и… очередным переносом судебного заседания.
