– Я намерен предоставить Юлиане свободу, как только королю надоест его шутка.
– Итак, как только она тебе станет не нужна, ты избавишься от нее, как от захворавшей лошади.
– О Боже, я пытаюсь помочь ей, – взорвался Стивен. – Юлиана не хочет этой цыганской свадьбы, как и я, – он обернулся к девушке. – Или это не так?
Юлиана крепко сжала руки, они казались совсем бледными на фоне ярко-голубого платья.
– Я не хочу расстраивать Ласло. Он был в отчаянии, когда я отказалась выйти замуж за Родиона. Ласло единственный человек, который защитил меня, когда злые люди хотели меня убить. Из-за меня он оставил свою семью. Он защищал мою честь, когда на нее посягали мужчины.
– Отец так и должен себя вести, – ответил Стивен.
Юлиана с любовью посмотрела на Ласло.
– Не он произвел меня на свет, но эти пять лет он был мне настоящим отцом.
Стивен не знал, чему верить. Может, это фарс, чтобы одурачить его? С какой целью? Выдать хитрую цыганку замуж за знатного человека? И почему он верит этой девушке, когда смотрит на ее гордое прекрасное лицо.
– Поэтому ты хочешь, чтобы эта plotchka состоялась? – спросил он, с трудом произнося непривычное слово.
– Это мой долг перед Ласло, – произнесла она, стараясь скрыть свои собственные чувства.
Отказ был готов сорваться с его губ, но он слишком долго задержал взгляд на Юлиане и заметил, как слегка задрожал ее подбородок, как в глазах ее мелькнула слеза и как Юлиана ее смахнула.
И затем Стивен совершил роковую ошибку. Он снова вспомнил, что чувствовал, когда держал ее ночью в объятиях.
– В чем заключается этот ритуал? – спросил он и только потом понял, что он, барон Уимберлей, ведет себя как послушная игрушка в руках двух цыган. Но ведь церемония эта языческая и вряд ли имеет законную силу. Почему бы не ублажить старого человека? Ни двор, ни духовенство не примут эту свадьбу во внимание при аннулировании брака.
– Во-первых, – произнес Ласло, подняв свое смуглое лицо, словно гончая, учуявшая добычу, – мы должны собрать весь табор.
– Но ты же приехал один, остальные цыгане далеко отсюда...
– Лорд Уимберлей! – раздался полный ужаса голос Нэнси, а затем и вся ее громоздкая фигура появилась в кабинете. Она прижалась спиной к деревянной панели двери. Двойной подбородок и грудь старой женщины тяжело вздымались, взгляд ее остановился на Ласло. – Ой, – вскрикнула она, – еще один!
Терпение Стивена иссякло. На мгновение он прикрыл глаза.
– Что, Нэнси? Что случилось?
– К нам приехали цыгане, милорд, – подняв подол передника, она обмахивала разгоряченное лицо. – Я узнала об этом только что от парня, торговца свечами. Это отвратительные, грязные существа, должна вам заметить... Кстати, все свечи сальные и не содержат ни капли пчелиного воска, должна вам сказать. А все фитили в свечах...
– Да, да, – Стивен махнул рукой, – о свечах мы поговорим позже, Нэнси. Ну так ты сказала, что парень видел цыган?
Ласло и Юлиана обменялись веселыми взглядами.
– Целая толпа оборванных распутников, милорд. – Нэнси хлопнула пухлой рукой себе по лбу. – Они заполнили всю округу. Целый караван приехал по Чиппенхэмской дороге, прямо к вашей усадьбе. Имейте это в виду. – Нэнси остановилась, чтобы перевести дыхание. – Стивен не знал никого, кто так любил бы преувеличивать любую опасность, как Нэнси Харбут. – Они нас ограбят, это точно, – бурно возмущалась она. – Они уносят посуду, а матерям нужно прятать теперь своих детей. Всем известно, что египтяне крадут детей, – закончила женщина, вызывающе взглянув на Ласло, как будто была уверена, что он не сможет опровергнуть ее слова.
– Зачем нам красть детей у гаджо? – проворчал Ласло, – у нас своих полно.
Нэнси опустила передник и уперлась руками в бедра.
– Хм! Да простит меня Бог, милорд, но мы должны принять меры предосторожности, чтобы они не...
– Нэнси... – Стивен всегда был очень терпелив с Нэнси.
– ... эти воры и бездельники проникнут в наш дом...
– Нэнси.
Женщина замигала глазами.
– Да, милорд.
– Я верю вам, – мягко произнес Стивен, – что приехали цыгане.
– Ох! – она снова замахала передником. – Я еще не сказала вам, милорд, что эти оборванцы...
