Мужчина зыркнул на Трис, баюкая больную руку. Что-то в её взгляде наконец заставило его задуматься.
‑ Держись главных улиц, шэйнос, ‑ огрызнулся он. ‑ И когда в следующий раз решишь прогуляться, возьми с собой охранника.
‑ О, я не думаю, что мне нужна охрана, ‑ ответила Трис. ‑ Согласен?
Она пошла прочь, послав себе за спину пару ветерков, чтобы те предупредили её, если он нападёт. Похоже, что с него было достаточно. Шатаясь, он двинулся в противоположном направлении.
Когда миновала полночь, Трис решали, что ей всё-таки не повезёт услышать, как Призрак зарычит «я убью тебя!», и потом ещё подождёт, пока она определит положение убийцы по проделанному определённым порывом ветра пути. Вместо этого она распространила своё восприятие по земле, пока не нашла сеть ручьёв, и пошла в их сторону, выйдя обратно к островам, лодкам и главным воротам.
Призрак или не Призрак, она не думала, что зря потратила время. Прогулка оказалась поучительной. Пока она разбиралась с пьяницей, не открылось ни одно окно, ни одна дверь; никто не глянул вниз с крыш. Неудивительно, что Призраку удавалось хватать жертвы без свидетелей. Там было слишком много укромных мест и слишком мало людей, которые утруждали себя реагировать на тревожные события.
«Вся эта тариосская любовь к порядку действует лишь вне границ Капика», ‑ мрачно думала она, покидая квартал. «Весь этот белый мрамор, вежливость и голосование равных — всё это предназначено только для высших классов, ни для кого другого. Им должно быть стыдно».
Самым прискорбным аспектом её прогулки, конечно, была неудача с ветерками. Она надеялась найти хоть что-то, хотя и знала, насколько мала была вероятность услышать Призрака в действии. Его деяния, вне всякого сомнения, совершались в тишине. Ей нужно было увидеть то, что видели ветры, а не только услышать это. Ведь если у кого это и получится, так это у неё. Она была способна прозреть настоящее, хотя и не могла управлять тем, что именно она видела. И она всё время работала с ветрами и порывами воздуха, подслушивая с их помощью.
Трис терпеть не могла чувствовать себя бесполезной. У Киса была цель — молниевые шары, хотя она по-прежнему считала, что потребуется гораздо больше труда, прежде чем он сможет получить от них что-нибудь полезное. Весьма вероятно, что Призрака поймают другим способом, прежде чем Кис освоится со своими шарами. Она задумалась, а не было ли в Кисе что-то, что резонировало с преступлениями вообще, а не только с преступлениями, совершёнными против его знакомых. Когда с Призраком разберутся, сможет ли Кис делать ещё подобные шары? Ей наверное стоит подать ему эту идею, чтобы он смог подготовиться. Он ясно дал понять, что хотел создавать красивое стекло, а не разбираться с ужасными преступлениями.
Погружённая в раздумья, Трис пошла по Улице Стекла. Она остановилась, чтобы по-тихому забрать Медвежонка и Чайм со двора «Базальтового Стекла», и продолжила идти вверх по холму обратно в Хескалифос.
Когда Нико нашёл её, Трис читала в мастерской. Нико и Джумшида вернулись поздно, проведя время на очередном приёме для конференции. Направляясь спать, он увидел выбивавшийся из-под двери мастерской свет и заглянул внутрь.
Как только он увидел её, его чёрные брови сошлись вместе.
‑ Ты снова использовала свои косички, ‑ кисло заметил он.
Трис оторвалась от книги:
‑ И по очень уважительной причине. Мне нужно помочь Кису преодолеть страх перед молниями, а ближайшая гроза на пути в Тариос застряла в Алипуте.
Нико скрестил на груди руки:
‑ Трисана…
‑ Это правда! ‑ заверила его она. ‑ Какой-то тамошний маг всё застопорил, и мне пришлось всё высвобождать.
Поскольку он продолжил молчать, она поморщилась:
‑ Ну ладно, сначала я использовала ветры, чтобы подняться на вершину Факомасэна. Но насчёт гроз я не шучу. Нико, я правда осторожно использую запасённые у меня могущественные силы.
Нико вздохнул:
‑ Нет, это правда, ты и впрямь осторожна. И я полагаю, что уже миновали те дни, когда я мог читать тебе на этот счёт нотации. Мне хочется думать, что ты слишком здравомыслящая, чтобы использовать их настолько часто, чтобы они стали для тебя наркотиком.
