И если какой-либо концерн в Германии можно было назвать интернациональным по охвату и перспективам, то это был именно «ИГ Фарбен». В случае начала войны это сразу привело бы к захвату заграничных холдингов в странах, воюющих с Германией, прекращению поступления доходов от лицензий и резкому сокращению экспорта в эти страны.
2. Германские производители стали объединились со сталелитейными заводами Европы, особенно Франции, Великобритании, Австрии, Чехословакии, Люксембурга, Бельгии и земли Саар в Континентальный стальной картель с целью определения квот производства для всех групп – членов картеля и устранения губительной конкуренции.
Этот международный картель поддерживал деловые отношения с производителями стали в Соединенных Штатах. Американские наблюдатели присутствовали на европейских совещаниях в конце 30-х годов как почетные и желанные гости.
Со времени основания картеля в 1926 году и до его последнего совещания в Льеже Бельгия, как и упомянутые страны, не выражала опасений, что германские члены картеля могут быть заинтересованы в войне. Напротив, после встречи Гитлера и Чемберлена в Бад-
Годесберге, а затем прошедшей в Мюнхене встречи Чемберлена, Гитлера, Муссолини и Даладье германская, британская и французская группы картеля обменялись телеграммами, поздравляя друг друга с тем, что снова удалось предотвратить войну. А еще через несколько дней в особняке Карла Боша собрались 12 ведущих немецких промышленников, и все присутствующие единодушно праздновали ликвидацию угрозы войны.
3. Лидеры германской тяжелой промышленности лучше других соотечественников могли оценить шансы на победу или поражение с точки зрения производства стали для орудий. Руководствуясь этими соображениями, Эрнст Пёнсген, генеральный директор «Стального треста», воспользовался первой же возможностью, предоставленной промышленникам в январе 1940 года для выражения своей точки зрения, выступил перед группой правительственных экспертов во главе с министром экономики Вальтером Ландфредом. Не вина Пёнсгена, что эта возможность представилась ему лишь через пять месяцев после того, как Гитлер начал Вторую мировую войну; составляя свои планы агрессии, Гитлер полностью игнорировал мнение индустрии.
Пёнсген заявил, что, по его мнению, рано или поздно в военный конфликт непременно вступят Соединенные Штаты. Следовательно, при оценке вооружения необходимо иметь это в виду. Америка ежегодно производила 80 млн тонн стали, и по сравнению с этим объемом производство Германией всего 21,5 млн тонн выглядело смехотворным. Он указал и на нехватку магния, вольфрама, хрома и других металлов, необходимых Германии для производства высококачественной стали. Его слушателям пришлось сделать единственный вывод: Германия не сможет победить в начатой ею войне.
Его предостережением пренебрегли. Большинство коллег Пёнсгена поддерживали его мнение, из правительства же его сторонником был лишь генерал Георг Томас, глава экономического отдела высшего командования вермахта[58].
4. Лидеры германской промышленности лучше других понимали, что для успешного ведения войны необходимы запасы стратегического сырья. Но Гитлера, не разбиравшегося в экономике, эта проблема не волновала. Он был уверен, что блицкриг закончится блиц-зигом (то есть за молниеносным ударом последует молниеносная победа).
Если бы немецкие магнаты промышленности, как принято думать, стремились к войне, разумеется, они бы сами позаботились запасти сырье, постарались бы убедить Гитлера, что он должен обратить особое внимание на этот аспект и с готовностью отозвались бы на требования генерала Томаса увеличить производство военной продукции.
Однако дело обстояло совершенно иначе.
В лекции, прочитанной 15 октября 1937 года в Академии вооруженных сил в берлинском районе Кладов, генерал Томас пожаловался своим товарищам офицерам, что до 1933 года ему стоило огромного труда вызвать у германских промышленников какой-либо интерес к подготовке к обороне. Они отлично знали, что это потребует огромных издержек.
Затем он нарисовал мрачную картину готовности Германии к войне. Никаких запасов золота и иностранной валюты, заявил он, поскольку Гитлер утверждал, что важна только работа, а деньги – это фикция. Планы обрести независимость снабжения населения пищевыми продуктами от иностранных поставщиков – одна из любимых идей Гитлера – обречены на провал, так как Германия никогда не сможет прокормить себя сама. Вместо 760 тыс. тонн стали, ежегодно требуемых вермахтом для нужд обороны, имеется только 300 тыс. тонн; зато не прекращается строительство монументальных зданий, прославляющих величие Третьего рейха. В стране чинятся препятствия свободному предпринимательству и независимым исследованиям, хотя и то и другое совершенно необходимо в интересах обороны. Не составляются планы размещения производственных мощностей на случай войны. В заключение он убедительно просил тщательно изучить состояние экономики потенциальных противников и дал высокую оценку отлично поставленной системе экономического шпионажа Великобритании.
