— Кто сказал, что не раздражает? Я просто не лезу в драку.
— Я за тебя заступался. По-моему, шуточки насчет Одинокого Ковбоя и Тонто — это оскорбление в твой адрес.
— А по-моему, и в твой тоже.
— Нет, Одинокий Ковбой был героем.
— И Тонто тоже.
— Он был всего лишь верный друг. Я знаю, о чем говорю, в детстве это был мой любимый фильм.
— Про Одинокого Ковбоя? Что ж, это многое объясняет, — вздохнул Винни.
Через полчаса после того, как мы покинули Ваву, мы оказались в городке под названием Уайт-Ривер. Здесь шоссе пересекала Канадская тихоокеанская железная дорога. Мы минут десять сидели и ждали, пока проедет товарняк.
От Уайт-Ривер магистраль шла на запад, обратно к озеру Верхнее. Мы свернули направо, на автостраду номер 631. Нам нужно было держать курс на север.
— Попробую еще раз позвонить Олбрайту, — сказал Винни, забирая у меня сотовый.
Он нажал на нужные кнопки и подождал. Ответа не было. На сей раз он оставил сообщение, сообщил, что мы в Канаде, и продиктовал номер моего телефона. Просил связаться с нами как можно скорее.
— Надеюсь, звонок дошел, — сказал он. — Сигнал слабоват.
Наконец мы уперлись в Трансканадскую магистраль. За восемь часов мы достаточно продвинулись на север. Дальше до самого Гудзонова залива шли леса и болота.
— Куда едем? — спросил я.
— Думаю, налево. Я почти уверен, что Том говорил про запад.
— И как же ты собираешься найти это место? — спросил я. — Если бы ты был с теми парнями…
— Если бы я был с теми парнями, мы бы знали, куда ехать. У Олбрайта были все ориентиры.
— Все-все-все. Я понял. Пробуем этот путь.
Я поехал по магистрали на запад. Минут через двадцать мы увидели проселочную дорогу, уходящую направо.
— Думаешь, нам туда? — спросил я.
— Давай проверим, — сказал он.
Я свернул направо. Дорога петляла по лесу, и я все время боялся въехать в какое-нибудь дерево.
— Да не нервничай ты так, Алекс.
— Интересно, мы никого не задавим? — попробовал пошутить я, с трудом крутя баранку.
— Осторожно!!!
Я ударил по тормозам, и грузовик повело в сторону.
— Вот сукин сын!
Мы остановились в месиве полузамерзшей грязи. Прямо посреди дороги стоял лось, длинноногий и длинноносый, и с вялым любопытством взирал на нас.
— Да, вот было бы смешно… — сказал я, дав задний ход. — Приехать хрен знает откуда и погибнуть по вине лося.
— Ты можешь отсюда выбраться?
Я нажал на газ. Колеса забуксовали. Я попытался развернуть их, чтобы выехать обратно на дорогу, но у меня ничего не вышло. Пришлось выключить зажигание, и мы посидели, ожидая, пока остынет мотор.
— Что теперь? — спросил Винни, когда лось наконец удалился в лес.
— Попробуй позвонить.
Он включил телефон.
— Нет приема.
— Ну да. Мы забрались слишком далеко на север.
— Пойдем пешком, — сказал он. — Может, база совсем рядом.
— Я в этом абсолютно уверен, — сказал я и распахнул дверцу. — Одинокий Ковбой не заблудится, если Тонто будет рядом.
Мы шли на север. Здесь было куда холоднее, чем у нас. Я застегнул молнию на куртке.
— Как оджибве называют лосей? — спросил я.
— Музо.
— Вава и музо. Какой смешной у вас язык, Винни!
— А я могу сказать, как на языке оджибве следует называть тебя.
— И как же?
— Мадавайяш.
— И что это значит?
— Потом скажу, — улыбнулся он.
Мы шли и шли. Дорога все петляла по лесу.
— Следы шин, — сказал Винни, приглядевшись.
— Свежие?
— Вроде да.
— Водитель — правша или левша?
— Что за шуточки?
— Ты же у нас индеец. Где твои навыки следопыта?
Мы прошли еще километра три-четыре, и дорога кончилась. Под деревьями стояли три машины — джип и два пикапа, а за деревьями голубела вода.
— Похоже, мы нашли то, что искали, — сказал я. — Полагаю, это озеро Питваникуот.
— Пойдем посмотрим, есть ли там кто, — предложил Винни.
Тропинка вывела нас к поляне, на которой стоял дом. Подойдя поближе, мы увидели еще пару сараев и длинный причал на озере. У причала покачивались на волнах две алюминиевые моторки и гидросамолет.
— Эй, есть здесь кто-нибудь? — крикнул Винни, и его слова растворились в холодном воздухе.
— Не может быть, чтобы здесь никого не было, — сказал я.
Мы прошли к причалу. Слышны были только наши тяжелые шаги, да самолет бился поплавком о причал.
