– Когда его вводили, всех интересовал только светильный керосин. Остальное считалось отходами.
– Тем более мне надо будет ставить самую современную нефтеперегонку.
– А потянешь?
– Надо считать… – почесал я репу.
– Денег я дам, – улыбнулся герцог. – В могилу золото с собой не заберешь, а тут хоть на дело пойдет. И дорога Вахрумкина там недалеко заворачивает по плану. Речка только вот там несудоходная. Бурная.
– Рано вам себя хоронить.
– Когда-нибудь все же придется, – философски заметил герцог.
– Лучше позже, отец. Ты еще Политехнический институт не открыл во Втуце. Институт твоего имени. Памятник будет тебе на все века.
– Да… Пора. Пора его открывать. А насчет твоего этого… ЦАГИ[7] требуй на него денег у Бисера, он теперь адмирал неба. Ему это нужнее.
«Всё. Раздача пряников и печенюшек закончилась», – подумал я. Но ошибся.
Уже прощаясь, герцог поздравил меня подполковником своей гвардии – шефом бронекавалерийского полка.
Вот я все же и настоящий генерал.
Почему не рад?
Присутствовали на совещании в узком кругу в императорской госпитальной палате Охотничьего городка кроме самого императора фельдмаршал Аршфорт, генерал Молас и ваш покорный слуга.
Вопрос шел о будущем военно-воздушных сил.
В связи с необходимостью возвышать бывшего имперского принца, а ныне простого трудящегося герцога Тона изменялось все штатное расписание должностей и чинов.
Превышение на один ранг по отношению к чинам военно-морского флота оставили, но вернули чин фрегат-капитана. Таким образом, капитаны-командоры стали равны контр-адмиралам. На этом и хотели остановиться, но я предложил создать полный табель о рангах. Все же воздушный флот больше не игрушка, а самостоятельный боевой вид вооруженных сил, доказавший свою полезность на войне.
– Адмиралы обидятся, – заявил император.
– Вместо адмиралов тогда надобно ввести чины маршалов авиации, государь.
– И как это будет звучать?
– Маршал авиации или маршал воздушного флота будет равен полному адмиралу или генералу рода войск, что логично. А вице-маршал авиации будет равен вице-адмиралу. У капитанов-командоров изъять из названия чина слово «капитан» и обозвать их просто командорами воздушного флота или командорами авиации. Чин адмирала неба, таким образом, становится традиционной императорской регалией. Чтобы не путать с морским флотом, присвоить летчикам и воздухоплавателям вместо черного мундир цвета ультрамарин. Голубые выпушки и генеральским чинам голубой двойной лампас на штаны. Кроме того, уже так сложилось, что есть в воздушном флоте летно-подъемный состав и наземный состав. Наземному составу воздушного флота предлагаю присвоить сухопутные чины. К примеру, полковник авиации или генерал-майор воздухоплавания.
Я замолк, а Бисер склонил голову к левому плечу и ехидно спросил:
– И кого из генералов ты собираешься перетащить под свое командование?
– Из генералов никого, государь. Только одного гвардейского подполковника из штрафников.
– Что так мало?
– Остальные, государь, все в штурмовики просятся. И я думаю, что генерал-адъютант от таких бойцов, которые готовы на все и которым нет пути назад в высшее общество, не откажется.
– Не откажусь, государь, – откликнулся Молас. – Люди в штрафниках проверенные, правильно мотивированные выгрызать крамолу среди аристократии. Прекрасно понимают, что в гвардии им больше не служить, но лично вам преданы. Зачем разгонять такой прекрасный человеческий материал по дальним гарнизонам?
– Быть по сему, – согласился с нами уже уставший от этого совещания император. – Но что будем делать с Тоном?
– Произвести в командоры, надеть на него «полосатые штаны», – хохотнул фельдмаршал. – Поставить начальником штаба воздушного флота. Кто-то же должен заниматься рутиной, разгружая от нее адмирала неба. Тем более Тон именно этим и занимался при прошлом царствовании… неофициально. Как порученец. Думаю, что он с работой справится.
Император закрыл глаза, пожевал губами, что-то там себе размышляя, потом изрек:
– Что ж, на том и порешим. Кобчик, с тебя эскизы новой униформы. И смотри, чтобы я в ней выглядел нарядным, – слегка вымученно завершил император наши посиделки и потянулся за коньяком, которым глушил головные боли. Выпил и констатировал: – И все командующие воздушными эскадрами, таким образом, остаются на своих местах. Прекрасно.
