Только лишь в благодарности вы свободны и расширяете свои границы. В молитве вы запуганы, потому что молитва проистекает из какого-то желания, и желание создает страх. Вы боитесь, будет ли ваша молитва вообще услышана. Вы также боитесь, слушает ли кто-то вашу молитву, или она будет потеряна в пустоте. Когда вы благодарны, вы бесстрашны, свободны, потому что вы ничего не хотите в ответ. И вы не боитесь показать это, потому что благодарность просто продолжение вашего сердца, она не направлена на кого-то конкретно, она не имеет адресата, она направлена на целое. Ветры услышат ее и понесут на своих крыльях. Небеса услышат ее, услышат облака, услышат цветы. Она не средство для достижения какого-то результата. Она несет цель в себе. Тогда молитва становится достаточной сама по себе. Игра на флейте заключает в себе все необходимое.
Как раз по этой причине Кришна играет на флейте, неся безграничное блаженство. Мира не может танцевать с таким блаженством и удовлетворенностью, потому что в ее танце нет медитации. Ее танец -это своего рода молитва, молитва своему возлюбленному Кришне, который, несмотря на всю близость, отделен и на расстоянии от нее. Танцу Миры не хватает свободы по сравнению с танцем Кришны. В песнях Миры есть мотивы разделенности, они пропитаны ее слезами. Ее песни обращены к Кришне, для которого она сооружает прекрасное ложе и ждет в полной любви. Ее песни имеют цель и поэтому перемешаны с ее желаниями и страхом. Кришна полностью свободен от желания и страха. Его песни не направлены ни к какому Богу, это песни самого Бога. Во флейте Кришны нет никакой причины, она беспричинна. Он полностью удовлетворен, и он празднует свою удовлетворенность посредством флейты и танца.
Обычно флейта у нас отождествляется с состоянием расслабленности. У нас есть пословица на хинди, которая гласит: «Играй, играй на флейте легко». Это означает, что кто-то расслаблен и ему не остается ничего другого, кроме как играть на флейте. Это действие без цели, поэтому это выражение истинной благодарности.
Вы часто говорите, что молитва запутывает нас. И вы еще говорите, что молитва - это состояние благодарности. Тогда как получается так, что молитва недвойственна?
Нет, я никогда не говорил, что молитва - это состояние ума, я говорил, что молитвенность - это состояние ума. Мои слова -это не молитва, это молитвенность. А есть большая разница между молитвой и молитвенностью.
Кто-то предлагает утром молитву, это своего рода ритуал. Другой человек молитвенен даже когда просто встает со своего стула и идет гулять в саду. Он молитвенен, он также в состояние молитвенности завязывает шнурки своих ботинок. И когда он снимает свои ботинки и ставит их на свое место, он делает это так, как будто бы поклоняется статуе Бога. Этот человек молитвенный. Когда он останавливается у цветка около дороги, он делает это так, как будто бы останавливается около самого Бога. Этот человек молитвенный, он не молится. Он никогда не молится, несмотря на то, что находится в молитвенном состоянии. Я не могу назвать молитву состоянием сознания, но молитвенность - это состояние сознания. Молитвенное сердце совершенно отличается, такое сердце пребывает в состоянии медитации. Быть молитвенным и быть медитативным - это одно и то же.
Молиться не значит быть в молитвенном состоянии. Как человек в молитвенном состоянии может молиться? Он живет в молитве, он сам есть молитва, и он ничего не делает, кроме как пребывает в молитвенном состоянии. И тот, кто молится, делает одновременно с этим много другого. Он бежит в магазин, соревнуется с другими, завидует, гневается, ненавидит и еще, кроме этого, молится, молитва -одно из его действий. Молитва - один из пунктов в длинном списке его деятельности.
В молитвенном состоянии находится тот, кто его не теряет даже тогда, когда продает чай в чайной лавке. Кабир находится в таком состоянии. Он ткач по касте, и он достиг высшего в жизни, он обрел Бога, тем не менее, он продолжает ткать и продавать одежду. Кто-то спросил его, почему он продолжает работать даже после того, как стал святым. В ответ Кабир говорит: «Это моя молитва». Кабир говорит: «Когда я хожу - это медитация, и когда я ем - это медитация, и когда я тку - это медитация». Он говорит: «О монах, естественное просветление - высшее. Все, что я делаю - это медитация, молитва или поклонение. Когда Кабир идет на рынок с кипой одежды на продажу, он идет туда танцуя. Он обращается к своим покупателям как к Раме, своему Богу, и говорит им, что сшил эту одежду специально для них, что они переплетены с молитвами. Для него и тот, кто сшил одежду, и тот, кто хочет ее купить, связаны с Богом, именно Бог продает ее, и именно Бог покупает ее.
