Придя в себя, смущенный офицер доложил, что, выйдя в парк, увидел группу людей на поляне перед санаторием. Царило веселье, смех, слышался звон бокалов. Пикник? Серега из любопытства подошел поближе. Оказалось, свадьба. Его уже заметили друзья жениха, под руки потащили к разложенной на земле скатерти. Кабардинская свадьба — дело строгое. За отказ поздравить новобрачных вполне могут накостылять по шее. Увидев, что силы не равны, парень принял на грудь полный стакан. От души поблагодарил и попятился было назад. «А за родителей?» — «Ребята, меня под трибунал отдадут». — «Хорошо, будем казнить здесь и сейчас». Пришлось ещё опрокинуть. «А теперь за нашего президента, Валерия Мухамедовича Кокова!» Еще стакан. Итого 750 залпом без закуски. Вот и вся тайна…
В один из вечеров, наверное двенадцатый по счету, решили с Андреем пройтись по центральному проспекту — длинной безлюдной улице, скорее напоминающей околицу большого села. Проспект носил имя неведомого нам Шогенцукова. Мы тут же переименовали его в проспект Гогенцоллернов. (Андрей к тому времени уже был знаком с Великой Княгиней и наследником, носителем этой славной фамилии. В Кремле ходили разговоры о придании Императорскому дому официального статуса. Позже Ельцин пару раз встретился с Великими княгинями, велел даже выделить резиденцию в ближнем Подмосковье. Службе безопасности было поручено охранять и сопровождать высоких особ, а также неторопливо готовить документы о признании царской семьи. Но грянули президентские выборы, Чубайс смешал все карты, Коржакова, считавшего себя державником и близко к сердцу принявшего идею возвращения домой наследника, без выходного пособия и погон выставили за красный забор. И указ, уже было подготовленный, где-то затерялся. Я пытался по просьбе своего друга Зураба Чавчавадзе, представителя Императорского Дома в России, его разыскать. Но на меня шикнули старшие кремлевские товарищи: мол, не нужны Чубайсу эти парижские цари, лишние хлопоты, главное — своих поудачнее рассадить. И пропал документ — лег под другие бумаги, а потом и Ельцин — под Дебейки, пресса пошумела и замолкла. Так что история с официальным признанием Императорского Дома не получилась… Остался лишь проспект Гогенцоллернов.
…А, может, вспомнили анекдот о переименовании колхоза «Путь Ленина» в хозяйство им. Джавахарлара Неру. «Почему?» — поинтересовались односельчане у мужика, предложившего столь странное название. «Очень на «твою мать» похоже», — ответил он.)
Возвращались домой за полночь. На подходе к санаторию в одном из домов заприметили освещенное окно — единственное на всю округу. В нем происходило какое-то движение. Вроде мужик гладил брюки или рубашку. Но нет. Подойдя совсем близко, увидели жаркую любовную сцену. Неумышленно. Оторванные полмесяца от жен и подруг, мы, задрав головы, зачарованно наблюдали — два дурака — за этой страстью, смертельно завидовали счастливцу. Пока, наконец, нас не обнаружили. Несчастный любовник камнем упал на кровать, прикрыл подругу. Затем погас свет.
— Пора нам, Андрюша, домой, в Москву! — вздохнул я.
Рассказ об этом происшествии вызвал в санатории нервный гомерический хохот. Он тут же прекратился, как только в штабе Службы безопасности загудел аппарат правительственной связи. Звонили из Сочи. «Летит, летит! Погода прояснилась. Завтра будет в Нальчике. Вы там ещё живы? Не подведите Дедушку!»
Пора и мне поставить точку в сочинении «Как я провел весенние каникулы»…
«НАС ИЗВЛЕКУТ ИЗ-ПОД ОБЛОМКОВ…» ИЛИ ФЬОРД ВИКИНГА
(Норвежские моталки)
Теперь друг без друга мы не выезжали ни в одну командировку. Нальчик больше не повторялся, хорошенького понемногу. На подготовке в Осло летом 95-го, в строгой Норвегии мы приосанились, втянули животы и аккуратно посещали все места, где планировал остановиться президент. Мемориальное кладбище, возложение венков к памятнику русским солдатам, погибшим за освобождение Норвегии. Церемония встречи с королем Харальдом V и королевой Соней на площади перед дворцом. Переговоры в королевских покоях.
Дворец — скромный. Настоящий отечественный Дом культуры времен развитого социализма. Затем старинная крепость Акешхюс над живописным фьордом, обед. Далее — встреча с премьер-министром Гру Харлем Брутланд.
