Все указанные репрессии, кроме особо отмеченных, против представителей иерархии Православной церкви производились и производятся до сего дня без всякого суда и следствия, в большинстве случаев даже без предъявления какого бы то ни было формулированного обвинения. Арестуемые представители духовенства, просиживая долгие месяцы в тюрьмах и отправляясь в далекие ссылки, часто не удостаиваются даже видеть представителей следственной власти (ГПУ) и, конечно, не знают, за какое преступление несут тяжелую кару.
Советская власть огулом обвиняет Церковь и вообще религию и всех ее представителей в контрреволюции, и несмотря на многочисленные официальные заявления в полной лояльности к советской власти, несмотря на отсутствие хотя бы одного судебного процесса, где бы Церковь как организация или отдельные ее представители были уличены в действительно противоправительственной деятельности, продолжает свои свирепые гонения против ее клира, иерархии и активной части мирян.
Совершенно очевидно, что обвинение в контрреволюции есть лишь тот повод, тот фиговый листок, которым воинствующее безбожие в лице советского правительства пытается прикрыть истинный смысл происходящих гонений. А если обратиться к истории христианской Церкви, то станет очевидным, что такая маскировка религиозных гонений политическими поводами не только не нова, но всегда практиковалась гонителями. Как известно, Сам Божественный Основатель Церкви был гоним и распят за якобы государственные преступления, и в первые века христианства мученики, исповедники -- все они преследовались за якобы антиморальные и антигосударственные деяния языческой государственной властью. И надо ли удивляться, что и безбожная советская власть прибегла, воздвигая гонения на Церковь и веры вообще, к методам давно испытанным в истории всеми гонителями веры, Церкви. И может ли вместе с тем эта политическая маскировка религиозных гонений оставаться неразгаданной и убеждать кого-либо в том, что в СССР нет никаких гонений на веру и есть лишь преследования за политические преступления?
Неужели может найтись кто-нибудь, кто поверит советским басням о контрреволюционных преступлениях Церкви и кто попытается этим самым лишить ее того мученического венца, который возложила на нее история последних лет в СССР?
УБИЙСТВО ЕПИСКОПА ИЕРОФЕЯ АФОНИНА238
5 мая (23 апреля) 1928 года, в день праздника Св. Георгия Победоносца, недалеко от города Никольска, Велико-Устюжского округа, был убит агентами ГПУ во время ареста преосвященный Иерофей, епископ Никольский.
Убийству предшествовали такие обстоятельства. После издания митрополитом Сергием в июне 1927 г. его известной декларации239 епископ Иерофей, как и некоторые другие епископы, обратились к митрополиту Сергию с посланием, умоляя его сойти с гибельного пути компромиссов и оставаться верным традициям митрополита Петра и патриарха. Митрополит Сергий не внял убеждениям и мольбам обращавшихся к нему и наложил запрещение на несогласных епископов и уволил их с занимаемых кафедр. Такой была участь и епископа Иерофея. Однако считая, что митрополит Сергий предает интересы Церкви, преосвященный Иерофей не подчинился ему и, спросив благословения у порвавшего уже в ту пору с митрополитом Сергием митрополита Иосифа Петербургского, также порвал с митрополитом Сергием общение, сообщивши об этом в Синод письмом.
В своей епархии преосвященный Иерофей пользовался всеобщей любовью и громадной популярностью. Несмотря на свою старость -- ему было больше 60 лет -- он был бодр -- неустанно служил, проповедовал и, когда только имел возможность, ездил по приходам. Народ и духовенство, узнавши о разрыве своего владыки с митрополитом Сергием и о причинах этого разрыва -- без колебаний пошли за ним, а преосвященный не скрывал и во всеуслышание говорил, что митрополит Сергий предал Церковь безбожной власти. В результате вся епархия оказалась отошедшей от митрополита Сергия, и последний поспешил прислать в Великий Устюг своего ставленника епископа Софрония, который, собравши духовенство, убеждал подчиняться митрополиту Сергию, поминать его имя и отказаться от непокорного Иерофея. Однако подавляющее большинство духовенства и народа оказались верны своему Владыке. В этот момент в дело вмешалось ГПУ: епископа Иерофея стали приглашать туда, сперва убеждать, а затем угрожать арестом и ссылкой, лишь бы он подчинился митрополиту Сергию. Преосвященный, однако, после этого стал еще более упорен в своих взглядах. Свои беседы с агентами ГПУ он не скрывал, говоря, что они доказывают связь митрополита Сергия с советской властью. Однако стало ясно, что его скоро арестуют.
