А когда тьма отступила… Черт, лучше б она не развеивалась вовсе. Про вырезанный язык я даже не сразу понял. Сначала тупо поднес к глазам руку — а там всего четыре пальца. Мизинца как не бывало. Вторую поднял — то же самое. Аккуратные такие срезики, совсем зажившие уже. Это сколько же времени прошло?! Хотел было выругаться в сердцах — хрен там, ни слова не выдавилось, одно лишь утробное мычание. Тут только сунул руку в рот — а там пусто. И ведь ни боли, ничего такого — только голова гудит, в ушах шумит, и глаза упорно закрываются… Ну и ни сесть, ни встать — тело как избитое. Опять же, ничего не болит — просто не работает. То ли на шок такая реакция, то ли еще на что…
У остальных наших — то же самое все оказалось. Антоху я, правда, больше не видел, но Кира, Санька, Дашку и Светку поначалу со мной вместе держали — так вот, они вляпались в точно такое же дерьмо. Мизинцы, язык — все как по единому трафарету… А еще у каждого на лбу — клеймо выжжено. Что-то наподобие китайских иероглифов: 奴隷. Или японских, а может, корейских каких-нибудь — я в них не разбираюсь. Или это вообще не иероглифы, а руны, например. Понятия не имею. Но зрительная память у меня отличная, и этот рисунок я теперь на всю жизнь запомнил, ночью разбуди — изображу!
А у меня на лбу был такой же, судя по всему. В зеркало на себя полюбоваться случая мне пока не представилось, но черточки шрама прекрасно прощупывались.
Такие вот дела…
Окунувшись в воспоминания, я не заметил, как веки мои снова сами собой сомкнулись, а сознание уже привычно затуманилось, беспомощно отрешаясь от этого вот всего. В себя меня привел голос мужчины в кресле:
— Напомни-ка, любезнейший, как тебя звать-величать? Ефимкой, что ли?
— Ефремом, Ваше сиятельство, — последовал писклявый ответ. — Ефремом Абрамычем…
С усилием распахнув глаза, я наконец заметил говорящего: перед креслом «сиятельства», чуть в стороне, слева, переминался с ноги на ногу белый как мел юноша в темно-сером костюме-тройке, висевшем на нем, словно мешок на огородном пугале. Этого субчика видеть мне уже доводилось — в редкие промежутки возвращения в сознание. Судя по всему, это именно он привез нас сюда.
Нас? Я покосился еще левее. Копируя мою скрюченную позу, у стены притулилась незнакомая мне девушка с пышной копной растрепанных русых волос, косой челкой спадавших на лоб и почти закрывавших безобразное клеймо — все то же, 奴隷. Дальше за ней сжалась, обхватив руками колени и втянув голову в плечи, еще одна бедолага, худенькая коротко стриженная шатенка. Тоже заклейменная и тоже не из наших.
Медленно, чтобы не позволить голове закружиться и снова не провалиться в забытье, я перевел взгляд направо. Там сидели, затравленно озираясь, двое дюжих парней, пожалуй, чуть постарше меня. Ни разу не Кир и не Санек, хотя клейма такие же.
Больше в комнате, похоже, никого не было.
— А что же Савва Иосифович лично не пожелал товар представить? Нет ли в том неуважения, а, Ефрем? — раздался тем временем из кресла очередной вопрос. Отчество Абрамыча было проигнорировано — не иначе, демонстративно, а вот я почему-то решил для себя впредь величать торговца именно так.
— Помилуйте, Ваше сиятельство, как можно! — разве что ужом не извиваясь, заверещал тот. — Дядюшка мой недужен, а дела — они промедления не терпят, сами понимаете! Посему здесь я, к вашим услугам… Мы к вам с полнейшим почтением, как положено — в знак чего имеем удовольствие предложить скидку в шестую часть цены — на весь сегодняшний товар!
— Уважение деньгами не меряется! — зыркнув на Абрамыча, коротко проговорила — будто сплюнула — из-за спинки кресла девица с косой.
— У них, торгашей, наоборот — только оными все и меряется, — хмыкнул, обернувшись к ней, «сиятельство». — Ладно, Ефрем, — снова перевел он взгляд на продавца. — Представь свой товар, поглядим.
— С кого изволите начать, Ваше сиятельство? — засуетился Абрамыч — метнулся было в мою сторону, вдруг передумал и, застыв на полушаге, снова повернулся лицом к покупателям, затем зачем-то попятился… — Может, с девиц? — кивнул он на моих соседок слева. — Или с мужеского пола? — последовал широкий жест в сторону меня и двух других парней.
