Поправив рукава–фонарики, миссис Дженкинс с улыбкой сказала:
— Вот так, просто очаровательно, не правда ли?
Когда вдова уложила ее волосы, Мэдлин посмотрела в зеркало и у нее перехватило дыхание — платье казалось слишком уж очаровательным. Отправляясь на вечеринку к друзьям Энтони, она должна была одеться соответствующим образом, но все–таки ей хотелось бы, чтобы у нее было менее… вызывающее платье.
Странно, что раньше она никогда так не думала об этом платье. Правда, вырез у него был довольно низкий, но ведь оно мало чем отличалось от большинства вечерних платьев… Действительно, ее единственное бальное платье выглядело почти также, однако в Телфорде она не задумываясь надевала оба.
Но в Телфорде рядом с ней не было Энтони, а теперь…
— Во сколько карета вашей подруги заедет за вами? — спросила миссис Дженкинс, накинув ей на плечи черный французский плащ.
— Примерно через полчаса. Но она приедет не сюда. Я должна встретить ее… подальше от дома. Ведь папа может что–то заподозрить, если увидит, что я не пошла в школу пешком.
Миссис Дженкинс кивнула:
— Да, наверное, это разумно. Вы ведь не хотите, чтобы ваш отец возлагал надежды на сэра Хамфри, не так ли? Но как с вашим возвращением?..
— К тому времени он уснет, и я попрошу подругу привезти меня домой. — На самом деле она собиралась ускользнуть с вечеринки втайне от Энтони и вернуться домой в наемном экипаже. Это будет дорого ей стоить, но по крайней мере она сохранит свой секрет.
— Ну что ж, если вы пойдете пешком, — сказала миссис Дженкинс, — то тогда вам понадобятся паттены[4]. Нельзя же допустить, чтобы вы испачкали туфельки, до того как доберетесь туда. Я поставлю их снаружи, чтобы ваш папа не заметил.
Мэдлин крепко сжала руку вдовы.
— Ах, миссис Дженкинс, я так благодарна вам… Из–за нас с папой вы терпите такие неудобства…
— Какие неудобства? Не говорите глупости, моя милая. — Вдова ласково улыбнулась и добавила: — Мне даже приятно немного поухаживать за вами, ведь у меня никогда не было собственных детей.
Мэдлин тотчас же вспомнила свою мать, и к глазам ее подступили слезы.
— Ну–ка перестаньте! — прикрикнула миссис Дженкинс. — Успокойтесь, моя милая. Сейчас вы поедете на свою вечеринку, и все у вас будет хорошо. А за отца не беспокойтесь. Мы с ним поиграем в карты, пока он не начнет дремать, и я позабочусь, чтобы он не заметил, если вы вернетесь домой слишком поздно. Желаю удачи, дорогая. И не забывайте: все будет хорошо.
Мэдлин очень надеялась, что вдова окажется права. Потому что вполне могло случиться, что сегодня ей представится шанс изменить все к лучшему. И Мэдлин твердо решила: что бы ни произошло, она не упустит этот шанс.
Дорогая Шарлотта,
вы абсолютно правы: с девочками иногда бывает очень трудно. Поэтому надеюсь, что Вы знаете, что делаете, когда пускаете в свою школу лорда Норкорта. Я очень сомневаюсь, что он способен вести себя прилично в обществе женщин. Скажите, как он вел себя во время вашего выезда?
Ваш встревоженный кузен Майкл.
Чем ближе наемный экипаж подъезжал к Ричмонду, тем сильнее волновался Энтони. Да, как ни странно, волновался. Все последние дни, общаясь с Мэдлин, он вел себя как истинный джентльмен и плясал под дудку миссис Харрис. Он по–прежнему давал девочкам урок за уроком и устроил для Мэдлин эту проклятую вечеринку. Он на славу потрудился и заслуживал вознаграждения, то есть Мэдлин.
Да–да, наконец–то он получит ее.
В сущности, она так и сказала, когда они были у Годвина. И даже если она начнет противиться, то это будет продолжаться лишь до тех пор, пока он не останется с ней наедине и не поцелует ее. Природная чувственность Мэдлин приведет ее прямиком в его постель.
И тогда, возможно, он снова станет самим собой и будет видеть в ней всего лишь любовницу. Да, всего лишь любовницу, а не женщину, которую он мечтал хотя бы увидеть…
О Господи, все эти дни он вел себя как влюбленный дурак! Но скоро это закончится. Должно закончиться.
Отдернув занавеску, он стал смотреть на дорогу, с нетерпением дожидаясь поворота около школы, где под дубами его должна была ждать Мэдлин. Там она и стояла, в тени деревьев.
