Энтони в смущении откашлялся.
— Видите ли, я… Возможно, это лучше объяснит мисс Прескотт. Да, я уверен, что она сделает это гораздо лучше.
Но миссис Харрис решительно покачала головой:
— Нет–нет, это вы, сэр, заговорили о распущенности, вот вы и объясните девочкам, что это такое.
— Что ж, отлично. — Энтони посмотрел на девочек. — Для начала, юные леди, скажите, как вы сами понимаете слово «распущенность»?
— Я думаю, это что–то… безнравственное, — пробормотала Люси.
— Очень безнравственное, — добавила Элинор.
Леди Тарли захихикала, и Энтони строго посмотрел на нее:
— А что об этом думали вы, Китти, когда были девочкой?
Графиня в растерянности заморгала.
— Даже не помню… У меня было смутное ощущение, что это как–то связано с постелью.
Девочки утвердительно закивали, а Энтони, вздохнув, продолжил:
— Распущенность может означать множество вещей: чрезмерное употребление крепких напитков, азартные игры, обжорство, — но люди обычно используют это слово, когда… э–э…
Директриса рассмеялась. Мэдлин же, покачав головой, сказала:
— А вы, миссис Харрис, волновались, считали, что виконт может быть несдержанным. — Она взглянула на него с улыбкой: — Неужели такой безнравственный человек, как вы, не может объяснить девочкам, что такое распущенность?
— А чего вы от меня ожидали? — проворчал Энтони. — Ведь эти юные леди напоминают мне Тессу. И с моей стороны было бы… Рассказывать ребенку о…
— Напрасно беспокоитесь, — перебила Мэдлин. Она посмотрела на девочек: — Помните ту книгу рассказов о гареме, которую вы, девочки, передавали друг другу, ту, что я забрала у вас на прошлой неделе?
Яркий румянец, заливший щеки мисс Ситон, явно свидетельствовал о том, что она прилежно прочла всю книгу от начала до конца.
— Мы же говорили вам, мисс Прескотт, что не знаем, она попала под пол.
— Что еще за книга о гареме?! — возмущенно воскликнула миссис Харрис.
— «Истории варварского гарема». — Мэдлин внимательно посмотрела на девочек. — Я нашла ее, когда чуть не свернула себе шею, наткнувшись на доску, торчащую из пола. Под этой половицей они спрятали книгу.
— Почему же вы не рассказали мне об этом? — спросила миссис Харрис.
— Я не хотела тревожить вас. — И не хотела, чтобы миссис Харрис уничтожила книгу до того, как она сама прочтет ее. — Так вот, девочки, все, что написано в этой книге, — это и есть распущенность.
— О–о–о!.. — вырвалось у Люси, и глаза ее расширились. — Но ведь там ничего не было про постель…
— Значит, вы читали эту книгу, мисс Ситон? — Миссис Харрис строго взглянула на свою подопечную.
— Но я… м–м…
— А я–то ее не читала! — закричала Элинор в отчаянии. — Выходит, я ничего не знаю!
— Вот и хорошо! — в один голос воскликнули Энтони и мистер Годвин; они переглянулись и оба смутились.
— Мы продолжим разговор об этом, когда вернемся в школу, — решительно заявила миссис Харрис. — Я уверена, что мы сможем найти более подходящие способы просветить наших девочек в этих вопросах. — Улыбнувшись мистеру Годвину, она взяла его под руку. — А теперь я бы хотела увидеть льва, о котором вы мне говорили, сэр. Идемте быстрее.
Энтони с облегчением вздохнул и позволил леди Тарли снова завладеть его рукой. Девочки же, в смущении переглянувшись, окружили Люси и стали перешептываться — вероятно, та делилась с ними пикантными подробностями, вычитанными в книге о гареме.
Покосившись на своих учениц, Мэдлин поклялась, что найдет разумный способ объяснить им столь деликатны вещи, непременно найдет.
