Герцог поблагодарил и уселся, придерживая шпагу; расправил накидку и начал разговор, издалека:
— Надеюсь, вы уже наслышаны о моей природе…
— Не то что бы очень, — ответил Риго, — но кое-что нам разъяснили.
Тиа не шелохнулась, упорно прикидываясь, что её тут нет. Впрочем, Сэжар не обманулся и время от времени многозначаще поглядывал на кресло, где притаилась чёрная дыра.
— Разрешите вас просветить? — с ангельской улыбкой осведомился герцог.
— Пожалуйста, — разрешил капитан. — Только не ослепите.
— Астроморфические сущности не ограничены в передвижениях по единому космическому пространству. Мы состоим из подвижных астеронов, испускаем свободные фотостероны — частицы, напоминающие…
— Корпускулы?! — внезапно догадалась я, а Риго странно на меня посмотрел.
Сэжар заинтересованно глянул в мою сторону и загадочно прищурился. Я смутилась и прокашлялась.
— Кхм… это так, предположение.
— Верно, — астроморф кивнул, совсем как человек. — Мы излучаем их волнами и потоками. При этом исходящие частицы отражаются от встречных объектов, предоставляя нам информацию в ходе эхолокационной фотостеронной связи. С движущимися сверхскоростными объектами, особенно за чертой горизонта всё не так просто, но в итоге мы их отслеживаем. Так понятно?
Более чем! И довольно подозрительно…
— А эти ваши «фотостерончики» случайно не скапливаются в этакие агрессивные облачка…
— Бывает, — подтвердил Сэжар. — Направленный сконцентрированный поток обуславливает фотостеронный выброс.
Теперь ясно, кто испортил мой псевдоскафандр и меня саму чуть не угробил! Так и подмывало устроить герцогу убойную эхолокацию на высокочастотной волне. Но я вовремя прикусила язык, перехватив взгляд капитана, в коем отчётливо читалось:
«Молчи, идиотка!»
— К тому же, свет звезды распространяется и существует одновременно во множестве временных континуумов.
— Значит, поиск — это всего лишь вопрос расстояния и времени? — уточнил Риген.
— В некотором смысле… Свет, знаете ли, должен пройти соответствующее расстояние за определённое время.
Герцог утвердительно качнул головой, и я поняла, чего ему не хватает. Шляпы! С перьями.
— Так иногда мы чувствуем друг друга, — он красноречиво стрельнул глазами в кресло с Тиа, — взаимодействуя астеронами и фотостеронами.
А я подумала, что это всё объясняло более чем, но всегда полезно знать чуточку больше.
— Зачем вы преследуете Тиа? — капитан испытующе уставился на астроморфа.
— Затем, что она — мой пропуск домой. Но вы не ответили на вопрос. Куда вы направлялись?
— В Рубакх.
— Куда?
— Вот, — капитан визуализировал данные с навигационных приборов, и на переднем обзоре возникла Андромеда.
— Узнаёте?
Сэжар кивнул.
— Зачем вам туда?
— Сперва ответьте на мой вопрос.
— Я ответил.
— Вы уклонились от ответа… В лучших традициях джамрану.
— Кто такие джамрану?
— Я, — ответил Риген, не вдаваясь в подробности.
— А они? — Сэжар неопределённо махнул в нашу с ватаром сторону.
— Глехам.
— Ничего подобного! — возмутилась я и удостоилась недовольной гримасы эрф-джаммрут. — Я — человек!
Нельзя допустить, чтобы этот звездоморф презрел человечество, людей, чей облик он так непринуждённо носил, как и одежду.
«И прекращай сверлить меня зрачками, Риго!»
— Сдаётся мне, вы не вполне осознали, — огорчённо заметил Сэжар.
— Что именно? — нахмурился капитан.
— Я — астроморф.
— Наоборот, даже очень хорошо, — ответил Риген, продолжая держать звезду на прицеле. — Учитывая, что я-то геноморф.
Кроме него самого, похоже, лишь я одна, чуждая всяческому морфизму, догадалась, на что он намекает. Поскольку лучший из Ригенов своевременно предупредил меня насчёт того, насколько джамрану неведом страх.
Но! Я — человек и… Эту ходячую сверхновую атомную бомбу, способную взорваться в любой момент, когда пожелает, я боялась. До чёртиков! Ему-то ничего не будет…
Тем временем Сэжар озадаченно разглядывал капитана, словно пытался навскидку определить, чем геноморф предположительно круче астроморфа…
— Точнее, геноморф с аннигилятором, — задумчиво поправился джамрану.
Ну, вот! Эти мужики ни дня не могут чем-нибудь друг с другом не померяться, даже инопланетные.
