В любом случае, если в ближайшем будущем князь не объявится, мы получим серьёзные проблемы там, где, казалось, ситуация только-только стабилизировалась. Слово «война» вслух не произносилось, да и вряд ли степняки соберутся в ближайшие годы в серьёзный поход на наши земли, но трава на границе будет щедро полита кровью. Оставалось только порадоваться терпению и хорошему отношению Черногора, потому что он вполне мог обидеться на подобное пренебрежение к собственной дочери, и тогда нам бы пришлось совсем уж несладко. А так… жизни сотен бойцов, работа сотен людей и половина моей жизни заодно (на общем фоне теряющаяся, но по понятным причинам немало меня волнующая) летят Белогривому под хвост, но это всё-таки не конец света.
В общем, после всего этого радикальные перемены в собственной личной жизни воспринималась с философской обречённостью, а реагировать на них эмоционально я пока был неспособен.
Помогло ли присутствие тени, или она в самом деле избавила меня от бессонницы окончательно и бесповоротно, но отключился я почти сразу, хотя и был морально готов пол ночи пялиться в темноту. Более того, сон был глубокий и мирный, без сновидений, а по пробуждении я с искренним удивлением обнаружил Велесвету именно там, где оставлял вечером, то есть — у себя под боком. Не знаю, насколько правдивы и близки к реальности были её слова про «нервирующее присутствие», но сейчас кошка вполне себе спокойно дрыхла. Причём очень по-кошачьи, свернувшись клубком, уткнувшись макушкой мне в грудь и подобранными под подбородок коленями — в живот. Интересно, она всегда так спит, или только когда избавляется от одеяла и начинает мёрзнуть?
Подавив почти инстинктивный порыв почесать тень за ушком, аккуратно отодвинулся от неё, чтобы не разбудить, и встал, разминаясь и разогревая мышцы. Одеяло оказалось сброшено на пол со стороны кошки, так что к утру я подмёрз не меньше неё (может, оттого и проснулся), но вот так компактно сложиться был не способен. То есть, теоретически способен, но только сложиться, а не спать.
Будить кошку было жалко, поэтому я просто накрыл её поднятым одеялом и отправился умываться.
Как это обычно со мной бывает, утро расставило всё по местам. Я был спокоен, а известия прошлой ночи сейчас казались вполне закономерным результатом событий позапрошлой. В целом ситуация была очень странной и даже во многом противоестественной. Если бы я сам вчера соблазнил Велесвету и если бы она сама была воспитана в близких мне традициях, всё было бы гораздо проще и понятней. Сейчас же…
А, впрочем, так ли важны эти тонкости? Вчера я совершенно не возражал против добровольной «помощи» кошке, честно получил удовольствие в процессе и даже всерьёз задумывался над повторением, так что считать себя обманутым был не в праве. Да и перспектива брака не казалась пугающей. Веля — хорошая девушка. Искренняя, честная, не взбалмошная; только местами потрясающе наивная, но для женщины это вполне простительный недостаток. Я ещё вчера пришёл к выводу, что был бы не против углубить наше знакомство, даже если бы оно произошло при иных обстоятельствах. Конечно, знакомиться ближе стоило перед принятием ответственных решений и совершением решительных шагов, а не после свадьбы, но раз жизнь повернулась именно так, я не видел смысла дополнительно усложнять ситуацию и ковылять на трёх лапах. Чутьё утверждало, что у нас были все шансы поладить, и я ему вполне доверял.
Главный вопрос в другом. Как всё это объяснить кошке?
Которая, к слову, проснулась только тогда, когда я, задумавшись, при входе в комнату хлопнул дверью, а не закрыл её бесшумно. Велесвета вскинулась и резко села, ошалело озираясь.
— Доброе утро, — проявил я вежливость, не удержавшись от насмешливой улыбки при виде этой картины. Заспанная, взъерошенная, она сейчас меньше всего напоминала грозную воительницу, а представляла собой обычную, нормальную в моём понимании женщину.
Кажется, я вновь склонен согласиться с Огнеярой, чуется во всём этом высший замысел. Не просто так Неспящая подсунула нас с Велесветой друг другу, а с далеко идущими планами. Пристроила в добрые руки. Сейчас, глядя на Велю, я особенно отчётливо понимал: всё будет хорошо. Нам вместе будет хорошо, и это гораздо лучшая основа для брака, чем безумная страсть или ослепительно-яркая любовь. Сильный огонь быстро прогорает, а ровное тепло может греть всю жизнь.
