15 декабря 2004 г. засветившийся как враг Рахимова заместитель прокурора Башкирии В. Коростылев был отстранен от должности, а проявивший колебания прокурор республики Ф. Байков подал рапорт об отставке по собственному желанию. Закрылось несколько оппозиционных сайтов в интернете. Сторонники С. Веремеенко, Р. Сафина и А. Аринина стали в массовом порядке изгоняться с работы - как с государственных предприятий, так и с частных.
С. Веремеенко был приглашен в Москве на встречу с В. Сурковым, после чего 18 декабря 2003 г. сделал заявление, что он "принял решение свернуть свою избирательную кампанию, но, как обещал избирателям, от участия в выборах окончательно не отказывается".>78
В. Сурков встретился также с Р. Сафиным, после чего сторонники Р. Сафина в Уфе прекратили голодовку.
Во втором туре 21 декабря 2003 г. президентом был избран М. Рахимов, набравший по официальным данным 78% при явке 69%. "Свернувший кампанию" С. Веремеенко набрал 15,85%.
Президентская кампания как операция политтехнологов
Кампания по выборам президента России стартовала в конце декабря 2003 г. В отличие от думских выборов, где власть ограничивала число кандидатов и партий, на президентских выборах Кремль стремился расширить список кандидатов.
Во- первых, это делалось, чтобы сделать фактически безальтернативные выборы хотя бы формально альтернативными и, следовательно, легитимными в глазах Запада. Вовторых, чтобы избежать вполне возможной "неприлично низкой" явки на выборах.
"Неприлично низкой" явкой на выборах президента негласно было решено считать явку менее, чем на выборах 2000 г. (68,74%), а стремиться к 70-75% (при том, что на думские выборы в декабре пришло 55,75%; но на выборы главы государства, как показывает опыт последних 14 лет, всегда приходит существенно больше избирателей, чем на выборы "говорильни"). Вероятность того, что явка будет вообще ниже 50% (и тогда выборы были бы признаны несостоявшимися) была равна нулю, и само нарочито обеспокоенное обсуждение этой перспективы было, на самом деле, инструментом повышения явки.
Обязали участвовать спикера верхней палаты, лидера "Российской партии Жизни" Сергея Миронова, уговаривали Явлинского и Жириновского. "Яблоко", обиженное "кидком" на выборах в Госдуму, отказалось играть в кремлевские игры и даже вернулось в оппозицию. "Яблоко" стало инициатором соглашения демократических сил о неучастии в президентских выборах в случае, если демократам не удастся договориться о едином кандидате (как и ожидалось - договориться не удалось).
Владимир Жириновский исполнил заказ Кремля с издевательским юмором: ЛДПР выдвинула своего кандидата в президенты - но не самого Жириновского, а его боксера-охранника Олега Малышкина. Коммунисты тоже понизили, насколько решились, значение этих выборов, выдвинув в качестве кандидата КПРФ не своего вождя Г. Зюганова, а левого агрария Николая Харитонова.
Зато удалось уговорить "нарушить конвенцию" и выдвинуться Ирину Хакамаду, которая, таким образом, вопреки "Яблоку" и СПС обозначила присутствие на этих выборах либералов.
Центризбирком фактически закрыл глаза на многочисленные нарушения - прежде всего, скупку фальсифицированных подписей штабами практически всех кандидатов, выдвинутых не от парламентских партий (кроме Путина, подписи за которого собирались в административном порядке и поэтому были подлинными).>79
Правда, было двойственное отношение Кремля к участию в выборах Сергея Глазьева и Ивана Рыбкина. С одной стороны, они повышали явку. С другой стороны, они могли использовать неприятные сюжеты в своей избирательной кампании (на это, правда, оказалась способной и Хакамада, но, призванная к порядку, быстро прекратила). Кроме того, С. Глазьев, в случае завоевания второго места на выборах, становился опасным соперником кандидата партии власти на следующих президентских выборах, 2008 г. (в отличие от вечного пораженца Г. Зюганова). То есть участие Глазьева задавало для президентского штаба еще одну задачу - вторым должен был стать Харитонов, а не Глазьев.
На самом деле, если эта проблема и смущала чиновников, то она, наоборот, вдохновляла политтехнологов: если имеется проблема, то появляется и финансирование для ее решения. Путинские штабные чиновники порывались снять Глазьева с выборов, но путинские политтехнологи настаивали - и настояли - на более "демократических" методах "замачивания" этого кандидата. Политтехнологи с творческим азартом и удовольствием занимались "опусканием Глазьева" и еще периодически запугивали Глазьевым свое собственное бюрократическое начальство, добиваясь (не без успеха) повышения финансирования.
