— Говорили, он был во главе отряда, атаковавшего пригород.
Кангранде выругался, снова похлопал гонца по плечу.
— Как тебя зовут, юноша?
— Муцио, мой господин.
— Муцио, ты справился с заданием. Ступай отдохни. Можешь занять любую кровать в доме. Только сначала повтори все, что сказал мне, моему… моей правой руке. Спроси Нико да Лоццо. Передай, что я велел собрать всех всадников и скакать в Виченцу. — Взгляд Кангранде остановился на фляжке, висевшей у мальчика на поясе. — Полная?
Мальчик поспешно отвязал фляжку и протянул ее Капитану.
— Благодарю. — Кангранде одной рукой сжал фляжку, другую опустил на плечи Муцио. — Иди. Да, и скажи Нико, что я уже уехал.
Мальчик хотел бежать к да Лоццо, но Кангранде остановил его.
— Последний вопрос. Здорова ли супруга Баилардино да Ногаролы?
— Была в добром здравии, когда я последний раз ее видел, мой господин. Она помогала синьору да Ногарола отдавать приказы.
— Узнаю Катерину. Все, ступай, сынок.
Шаги Муцио эхом отзывались во внутреннем дворике. Секунду Кангранде стоял неподвижно. Затем поднес флягу к губам, залпом осушил ее и отбросил за ненадобностью.
В глубокой задумчивости Скалигер приблизился к птицам и, не глядя, ощупал нескольких. Птицы заволновались, заклекотали. Кангранде развязал опутенки. В руках у него оказался дербник, которого он перед этим гладил. Кангранде посадил птицу на плечо, не сняв с нее клобучка.
В пустой на первый взгляд зале зловеще прозвучал голос Скалигера:
— Решение принято, медлить нельзя!
И Кангранде исчез за шторами, скрывавшими ближайший выход на лоджию. Через секунду заскулил Юпитер. Еще через секунду из-за шторы появились трое свидетелей. Не считая собаки и птиц, они были одни.
Оглядевшись, Антонио воскликнул:
— Куда он подевался?
— Он с нами говорил? — сам себя спросил Марьотто.
— Он не знал, что мы все слышим, — заверил Антонио.
Пьетро бросился к арке, в которой только что исчез Кангранде. Владыка Вероны будто испарился. Только пес прижимался к перилам лоджии. От булыжной мостовой юношей отделял целый этаж.
— Он спрыгнул! — догадался Пьетро.
— Что?
Марьотто и Антонио прибежали как раз вовремя — они еще успели увидеть, как на восток удаляется всадник. В клубах пыли золотом отливала крупная его голова. Прямо под лоджией располагались конюшни. Не желая терять времени на лестнице, Кангранде выбрал лошадь и поскакал в Виченцу.
Юноши обменялись взглядами. Марьотто и Антонио одновременно, в подражание Скалигеру, сиганули с лоджии. На руке у Марьотто все еще сидел ястреб.
«Они с ума сошли», — подумал Пьетро.
Но вот он сам перекинул ногу через перила и приземлился на булыжники мостовой. Через несколько секунд Пьетро вместе с Марьотто и Антонио выбирал коня.
Юпитер ринулся к двери и почти слетел вниз по ступеням. Он не собирался оставаться без хозяина.
За стенами Вероны
Пьетро изо всех сил пришпоривал позаимствованного, а точнее, украденного коня, чтобы не отстать от Марьотто и Антонио; те, в свою очередь, не теряли надежды догнать Капитана, который уже скрылся из виду. Зачем только мы седлали коней, мысленно негодовал каждый из юношей. Кангранде вот не стал терять на это время.
Поспевать за Скалигером было нелегко. Он мчался по улицам, сметая препятствия, попадавшиеся на пути, или перелетая через них, и народ только разбегался, заслышав его «С дороги!». Не успевали веронцы очухаться, как появлялись еще трое всадников, двое из которых тоже вопили: «С дороги!» и «Поберегись!» Горожане решили, что Кангранде снова развлекается — на сей раз он затеял охоту прямо на улицах, а на роль дичи выбрал живого человека. Ну и что? Скалигер еще и не такое вытворял.
Хотя юноши мчались по следам Кангранде, по освобожденной от бочек, прилавков и людей дороге, странным образом им не удавалось его догнать. У Римского моста через Адидже их задержал караван мулов, груженных просом. Однако не успели юноши как следует поругаться с погонщиками, их обогнал Юпитер. Пес забирал на север, явно намереваясь пересечь реку по маленькому мосту, что пролегал над одной из стариц.
Марьотто, сообразив, куда направляется пес, выкрикнул:
