На «дело», конечно, пошли без меня. Пришлось дожидаться во дворце. Я нервно ходила из угла в угол по спальне, затем потащила фрейлин по полутемным коридорам Уайтхолла до покоев лорда Дадли. Жил он на первом этаже, занимая несколько комнат, продуваемых всеми дворцовыми сквозняками. Я решила, что, когда ему станет лучше, распоряжусь перевести его в комнаты этажом выше. Поблизости от моих. Теплее, да и не придется бегать так далеко, чтобы навестить выздоравливающего. Хотя бегать уже не было скучно. После покушения меня сопровождали две дюжины гвардейцев, так что передвигались мы организованной толпой.
Роберт спал беспокойно, несмотря на успокоительное. Дышал тяжело и хрипло, иногда стонал. Я долгое время просидела на стуле подле его кровати, рассматривая измученное лицо мужчины, затем окинула взглядом скорбно замерших фрейлин и поняла, что сейчас заплачу. Поднялась и ушла восвояси. Спать не ложилась, решив обязательно дожидаться возвращения Уильяма и Роджера. Мои секретари сопровождали отряд гвардейцев, который отправился в дом архиепископа Хита. И все потому, что, несмотря на выделенные комнаты во дворце, старый придворный предпочитал ночевать в богатом особняке в центре Лондона.
Под утро, в домашнем платье, похожем на халат, застегнутый на множество маленьких пуговиц, я вытоптала на ковре «слоновью» тропу и передумала все мысли на свете. Девочки, не выдержав ночного бдения, заснули вповалку на кровати. Наконец, когда за окнами занялся рассвет, в дверь постучали те самые «достойные джентльмены с незапятнанной репутацией», роль которых сегодня исполняли граф Арундел и Томас Перри. Они сообщили, что меня дожидается Уильям Сесил, который, несмотря на неподходящий для визитов час, требует незамедлительной встречи. Я кивнула. Наконец-то! Завернулась в длинную накидку и вышла к секретарю.
Уильям в черной одежде, с суровым лицом походил на ангела возмездия. Мужчина указал на стул в маленькой королевской приемной, в которой мы отгородились от всего света.
– Елизавета, прошу вас, сядьте! – устало произнес он. – Все почти закончено. Архиепископ Хит в Тауэре. Он сознался в организации покушений. Нам даже не пришлось прибегать к услугам… вы знаете кого.
– Уильям, вы сошли с ума! – ужаснулась я. – Вы хоть представляете, сколько ему лет?! Он бы не выдержал пыток…
Поймав тяжелый взгляд государственного секретаря, заткнулась. Однажды он сказал мне, что, получив корону, я перестала принадлежать себе. Тело, разум и чувства королевы навсегда отданы Англии, с которой она неразлучна. Если кто-то покушается на ее жизнь – он становится врагом целой страны. Пораженная страстной речью, я все же перевела ее на доступный язык. Если погибну, не оставив законных наследников, начнется гражданская и религиозная война, которую Уильям не собирался допускать.
– Он заговорил. К тому же во время обыска в его кабинете мы нашли тайник.
– Вот это удача!
– Я знаком с мастером, который делает письменные столы с секретом. У меня дома похожий, – усмехнулся Уильям. – Поэтому я знал, где искать. И не составило труда подобрать правильную комбинацию.
– Что в бумагах? – спросила я, кусая губы.
– Их разбирает Эшам. Я скажу вам завтра. – Уильям кинул взгляд на окно, через которое в комнату лился утренний свет. – Уже сегодня. Ему надо несколько часов.
Кивнула. Время есть. Главное, не вспугнуть тех, кто еще стоял за покушениями.
– Архиепископ сказал, почему он это сделал?
– Вам нужны мотивы? Я нашел письмо от папы Павла IV, который, как вы знаете, собирается отлучить Англию от Церкви, если продолжим путь Реформации.
Я пожала плечами. Пусть развлекается! Отлучает, присоединяет… Мы давно уже нашли собственный путь.
– Для многих это будет как удар ножом в сердце. Особенно для такого яростного сторонника католицизма, как архиепископ Хит.
– Но он же перешел на нашу сторону! Пусть со скрипом, но поддерживал законы, которые мы собирались принимать.
