– Мы готовы.
– Сначала мусор, – сказал Стин. – Первый аппарат – пли!
Раэль видела, как торпеда вышла из шлюза, сопла системы ориентации полыхнули, выводя ее на курс. Тогда ударил маршевый двигатель, и торпеда исчезла. Раэль подавила смех при мысли, что они обстреливают «грушами» из-под джакека корабль, вооруженный коллоидными бластерами.
Хотя при скорости этих кораблей пустая «груша» будет смертельной, если попадет в корпус.
– Второй аппарат – пли!
Выплыла вторая торпеда, легла на другой курс и тоже исчезла. Ян испустил поддельный вздох сожаления.
– Жаль было расставаться с носовыми кольцами.
Раэль фыркнула, не отрывая глаз от экрана.
– Взрыв первой! – сказал Стин.
Раэль представила себе, как взрывается торпеда, превращая свою начинку в несущийся с бешеной скоростью град металла, пластика и замерзшего мусора.
– Второй… третьей… – Он замолчал. – Орбиты в пределах допустимых параметров.
И как раз тогда Раэль увидела дугу, описываемую «Королевой Солнца» вокруг планеты.
Ян молчал. Они с Раэль смотрели, и каждое мгновение растягивалось в напряжении, пока вдруг не раздался голос Джелико:
– Представление начинается.
Капитан включил тормозные двигатели, и «Полярная звезда» камнем понеслась к планете.
– Корабль точно впереди…
На «Королеву Солнца» обрушился двойной удар молота.
– «Ариадна»! – воскликнул Лоссин; потом шерсть у него на шее вновь встала дыбом, он что-то сказал на своем языке и добавил: – «Полярная звезда».
Как бы его ни называли, угловатый корабль сейчас уходил за корму, словно красноватая комета. Его корпус светился по краям, и это был знак приветствия, хотя у Рипа пот капал с бровей от усилий представить себе тактику Старика.
Сопла «Полярной звезды» моргнули, и вдруг Рипа пронзило понимание. Он заглушил двигатели «Королевы Солнца». Через мгновение зловещее пламя коллоидного бластера взорвалось за кормой, закрыв «Полярную звезду» завесой огня…
…который устремился за ионным следом «Полярной звезды», отклоняясь от «Королевы».
И все же взрыв бешено подбросил их вверх. Задребезжали двигатели, которые Рип включил, пытаясь вновь овладеть кораблем. Перегрузка вдавила его в кресло. Он бился с управлением, пробираясь сквозь след страшного оружия.
Еще один импульс сотряс мостик. Огни консоли засветились красным. «Королева» вставала на дыбы и брыкалась, как дикая лошадь, – если бы Рипу не помогал компьютер, он бы проиграл эту битву. С помощью автопилота, демпфировавшего самые резкие броски, он вновь поставил корабль на курс. Однако пение машин стало куда резче. В нем ощущалась острая нота повреждения корпуса – трение воздуха о порванную обшивку «Королевы».
Доклад Крэйга Тау это подтвердил:
– Температура корпуса девяносто пять процентов допустимой и быстро растет, – доложил тот, стараясь говорить бесстрастно. – Мы потеряли люк под резервуаром с охладителем, разрядка через три минуты.
Близкий взрыв уменьшил способность «Королевы» охлаждаться, и аэродинамические качества ухудшились. Меньше чем через три минуты корабль должен был сбросить лишнее тепло – или рисковать взрывом перенапряженной охладительной системы.
А тогда двигатели, кпд которых будет принесен в жертву выбросу перегретого газа, уносящего тепло из корпуса, больше не смогут компенсировать трение атмосферы, вцепившейся в царапину на корпусе.
Рип почти видел это – так ярок был образ, – как пробоину на «Полярной звезде», когда они ее нашли.
«Королева» гибла, и ее смерть бросит их в тот ад, где возрождались деревья-фениксы.
Огненное колесо полярного сияния захватило уже всю видимую часть планеты, такое яркое, будто одна из лун воспроизводила древнюю картину своего рождения, снова поднимаясь из трещины, вырванной в коре планеты ее созданием.
– Противник вне дистанции обнаружения, – сообщил Лоссин и тут же добавил: – Тормозной огонь впереди, пять отметка шестьдесят пять, семь тысяч пятьсот километров и идет на сближение.
То был первый из пиратских кораблей, спустившийся с медленной орбиты на перехват «Королевы» в ее быстром полете.
Рип забарабанил по консоли.
– Минута до разрядки, – доложил Тау. – Температура корпуса сто десять процентов и возрастает.
