Спросить Али он не мог и потому занялся разглядыванием окружающих, которые продолжали входить в каюту и обмениваться краткими замечаниями.
Капитан Джелико ждал тишины. Дэйн подумал, что он такой, каким был всегда: худой, высокий, на обветренной щеке шрам от бластера, пронзительные глаза. Вся команда верила, что Джелико – лучший капитан вольных торговцев на звездных трассах, и ничто из того, что видел за время своей службы Дэйн, этому не противоречило.
– Небольшое изменение планов, – начал Джелико без предисловий. – Вилкокс докладывает о наличии в системе по меньшей мере двух неизвестных кораблей. – Он мотнул головой в сторону долговязого и тощего штурмана. – Тан Я пытался их вызвать, но безуспешно.
Жест в сторону связиста, уроженца Марса. Тан Я слегка пожал широкими плечами.
– Пока что мы по-прежнему предполагаем, что планета необитаема, – продолжал Джелико. – К сожалению, способов узнать это наверняка нет, особенно учитывая бурную погоду и электромагнитные излучения от месторождений целанита.
– Электромагнитные? – переспросил Ван Райк, сдвинув белесые брови. – В результатах наблюдений этого не было. Очередной трюк Флиндика?
– Может быть, – согласился капитан. – А может быть, обычная расхлябанность канддойдов в сборе данных по планете, которая им не нужна. Мы все еще в их сфере влияния.
– Магматические трубки, где находят целанит, сильно пьезоэлектрические, – пояснил Иоганн Штоц. – Обычно месторождения целанита выдают землетрясения, и сигнал обнаруживается за световые годы от источника. Здесь, похоже, штормовые волны на вулканических островах вызывают мощные электромагнитные импульсы – радиоволны очень сложной формы.
– А приливы от трех лун еще ухудшают ситуацию, – добавил Тау.
– Вот посмотрите, – сказал Тан Я.
Он нажал кнопку, и экран камбуза озарился видом на Геспериду IV через телескоп. Почти три четверти шара покрывала тьма со странными пятнами, похожими на цепочку верелдианских огней. Дэйн услышал, как кто-то ахнул – до всех дошло сразу.
– Молнии, – подтвердил связист. – Когда на острова обрушивается шторм, из-за электромагнитных импульсов возникают бешеные грозы.
– А значит, наружу почти ничего пройти не может, – отметил Джелико.
Тан Я кивнул и выключил дисплей.
– Но я ничего не слышал даже в спокойные периоды, – возразил он. – Не то чтобы их было много. Солнце Геспериды приближается к пику активности, и погода вместе с электромагнитной обстановкой будет еще хуже.
– Чудо, что тут вообще все не выгорело дотла, – буркнул Али Камил. – При таких-то энергиях.
– По мне, так тут довольно мокро, – заметил Тау.
– Как бы то ни было, будем считать, что неизвестные корабли могут быть враждебными, – произнес Джелико, возвращая обсуждение к теме. – А учитывая проведенный Космической полицией анализ шрама на «Полярной звезде», мы не можем позволить себе стычки. Даже броня Космической полиции не особо защищает от коллоидного бластера.
Команда молчала. Когда капитан вспомнил коллоидный бластер, Дэйн увидел едва заметную реакцию других: Али зло сузил глаза, Кости сжал зубы. Сам Дэйн никогда не видел коллоидного бластера в действии, но знал, что это такое. Запрещен к применению для всех, кроме кораблей Космической полиции. Использует корабельное топливо для создания интенсивного пучка частиц и плазмы. В общих чертах Дэйн знал, как он работает: патроны, сгорающие при каждом использовании. Для создания смертоносного луча используется запрещенный катализатор, главной частью которого является целанит.
Целанит доставляли с Геспериды IV. Не требовалось слишком смелых умозаключений, чтобы предположить: пираты, нападающие на добывающих целанит торговцев, используют груз для собственных целей.
Дэйн мотнул головой, отгоняя мрачные мысли. Не надо придумывать себе страхи, пока с ними не столкнешься.
Капитан говорил:
– …Поэтому я оставлю шестерых здесь, на «Полярной звезде». Трое – на вахте, трое – отдыхают. Постоянное наблюдение за сигналами.
– Вы все еще хотите, чтобы мы посадили «Королеву Солнца» на планету? – спросил Дэйн.
Серые глаза Джелико медленно поднялись, и он кивнул:
