Дэйн покачал головой.
– Не знаю. Я сегодня все время об этом думал, – признался он. – Пока Туе не сбежала, чтобы предупредить Нунку, – а я понимаю, почему она так поступила, – я считал, что все просто. Но ей, кажется, действительно необходимо знать, как дела у ее клинти, говорить с Нунку, делиться с ней мыслями. Мне иногда кажется, что вся ее работа со мной – просто игра. – Молодой человек переменил позу, так как одна нога начала затекать. – Во всяком случае, Ван говорит, для меня это хорошая практика. Я сам так свыкся с существующим положением дел, что, наверное, вечно останусь помощником.
– Поживем – увидим, – отозвался Рип. – Ого, почти приехали… У меня такое ощущение, словно мне положили на грудь космический корабль.
Дэйн посмотрел в окошко и увидел, что они достигли поверхности. Маглев с жужжанием мчался по шверской территории сквозь купы раскидистых деревьев к теперь уже хорошо знакомой им обоим остановке.
Шверская манера строить свои поселения не давала возможности осмотреться; они не любили, чтобы их жилища располагались на открытом месте, дома неизменно были одноэтажными – что неудивительно для расы, которая не умеет прыгать, – и даже общественные здания скрывались за деревьями.
Дэйн обратил внимание, что на поверхности не заметно и дорог. Обычная предосторожность воинственного народа? Или путешествовать на виду такое же табу, как есть при посторонних?
Ответить на эти вопросы некому, подумал Дэйн, осторожно наклоняясь вперед, – меньше всего ему сейчас хотелось надорвать живот, резко нагнувшись к окну, чтобы осмотреть площадь. Капсула маглева плавно затормозила и остановилась.
Ни у одного из шверов, оказавшихся поблизости, не было клановых знаков Голм.
Дэйн внимательно осмотрелся и только тогда кивнул Рипу.
Аккуратно ступая, друзья вышли из капсулы и направились к зданию.
Шверы занимались своими делами, и никто, за исключением парочки маленьких шверов, не обратил на них ни малейшего внимания. Вроде бы.
Дэйн чувствовал, что за ним наблюдают, и объяснил это ощущение тем, что ему известно об обнаружении отмычки.
Ничто не предвещало опасности, и все равно он внимательно осматривался, хотя приходилось вертеть головой и замедлять шаг, чтобы не потерять равновесия.
Они вошли внутрь и прошагали прямо к коммуникационной кабинке; пока Рип караулил, Дэйн проверял, нет ли сообщений.
Их не оказалось.
Теперь тревога вспыхнула во всем теле, усиливая давление большого тяготения. Что-то было не так. Рип молчал, однако настороженность его взгляда и желваки на скулах показывали, что он тоже это чувствует.
Друзья чуть разошлись в стороны – на случай, если придется защищаться – и начали отступление. За дверью кабинки их никто не поджидал. Они с облегчением ускорили шаг и вышли наружу. На остановке, метрах в пятидесяти от них, стояла капсула.
Взгляд Дэйна притягивала относительная безопасность капсулы, однако он заставил себя оглядеться.
В поле зрения никого не было… вообще никого.
Дурной знак.
– Быстрее, – выдохнул Дэйн, и это вышло у него как «ыыррр».
Не обращая внимания на боль в суставах, мышцах и легких, он прибавил шаг, и Рип сделал то же самое.
Двадцать пять метров…
Двадцать…
Пятнадцать…
Боковым зрением Дэйн заметил какие-то тени, в кровь хлынул адреналин. Слегка пригнувшись, он обернулся… и его рука задела церемониальное оружие на поясе у громадного швера.
Пальцы Дэйна свело от боли. Швер – гражданин первого ранга, машинально отметил мозг Дэйна – сверхъестественно тихо шел позади него.
Откуда ни возьмись появились другие шверы, окружая Дэйна с Рипом.
Тот швер, до оружия которого Дэйн нечаянно дотронулся, начал говорить. Голос его раскатывался, словно гром в горной долине.
Рип стоял молчаливый и настороженный, пока шверы, резко повернувшись, не разошлись так же бесшумно, как и возникли.
– Самый конец я понял, – сказал Рип, когда они уселись в кабинку. – Что-то насчет блюстителей?
– Они сообщат блюстителям, – проговорил Дэйн, все еще не в силах прийти в себя. – Все очень мило и вполне легально, – добавил он с горечью. – Флиндик снова победил… узаконенное убийство.
– Что? – воскликнул Рип, хватая ртом воздух. – Убийство?
