Алекс, безусловно, был приятным отвлекающим фактором, однако Риз не имела права отвлекаться. Над «Ивами» по-прежнему висел долг. Более того, даже его щедрого взноса недостаточно. Возможно, придется отказаться от услуг Сэнди, матери-одиночки. При мысли об этом сердце Риз неприятно екнуло.
Она не Гринч, но, если ей придется уволить Сэнди в Рождество, ее сходство с бессердечным сказочным персонажем усилится.
— Это снова я. — В комнату вошел Алекс.
Риз отметила про себя, что его появление вряд ли может остаться незамеченным. Причем он привлекал внимание к себе не только ростом и внешностью. Возможно, дело было в том, как он двигался — с прямой спиной и развернутыми плечами. Или в том, что в его голубых глазах светился ум. В Алексе де Луке было что-то, но она пока не поняла, что именно. Риз с досадой вздохнула.
— Вы передумали? — поинтересовался он.
— О, нет. Просто я очень устала.
— После того как я включу гирлянду, разрешите мне погасить свет. Ничто не сравнится со светящейся елкой.
Риз встала и подошла к выключателю.
Елка озарилась разноцветными огнями, но не она привлекла внимание женщины. Риз потрясло выражение лица Алекса. На секунду перед ней предстал восхищенный малыш, впервые увидевший лесную красавицу.
— Ваши елки похожи на эту? — спросила Риз.
Он покачал головой:
— Они высокие и величественные, похожие на ту, что стоит в холле.
— Значит, на них нет карамельных трубочек, колокольчиков и игрушечных пингвинов?
Алекс снова покачал головой:
— Нет. Все должно быть идеально, как на картинке. Так, как хотела бы моя мать.
— Хотела бы… Вы ее потеряли?
Воцарилась тишина. Наконец Алекс сказал:
— Она умерла, когда я был подростком. Рождество было ее любимым праздником. Даже сейчас папа украшает… дом так, как любила украшать она. В сочельник возникает ощущение, что она по-прежнему с нами и в любой момент может войти в гостиную.
— Хорошо, что у вас есть счастливые воспоминания.
— Впрочем, довольно обо мне. Уверен, вы тоже храните воспоминания об этом празднике.
Риз отмахнулась:
— О них не стоит говорить.
Предательство отца замарало память о прошлом. Вот почему она больше не получала удовольствия от праздников — они навевали нежелательные воспоминания. Риз даже завидовала Алексу.
— Я собираюсь лечь. — Хотя вряд ли она быстро уснет. — Пожалуйста, выключите свет, прежде чем уйдете к себе.
— Без проблем. — Алекс улыбнулся, и в ее животе словно запорхали бабочки. — Но есть кое-что еще.
Мягкий свет елочной гирлянды создавал романтичную атмосферу. Взгляд Риз снова задержался на губах Алекса, чувственных, четко очерченных. Каково это — поцеловаться с ним под омелой? Риз повесила несколько веточек в холле для жениха и невесты и теперь пожалела, что не принесла их сюда.
Алекс прочистил горло. В его глазах плясали озорные искорки. Вряд ли он догадался, о чем она думает.
— Что вы сказали? — Риз прилагала усилия, чтобы ее голос звучал спокойно, и старалась не замечать, что ее сердце стучит быстрее, чем копыта лошадей, катающих людей по Центральному парку.
— Вы знаете, что у вас течет крыша?
— Текла, — поправила Риз. — На прошлой неделе ее починили. У меня не было времени привести в порядок потолок.
— Я мог бы взглянуть, — предложил Алекс. — Если разрешите.
— Вы постоялец, а не рабочий.
— Но я хочу помочь.
Почему он постоянно настаивает на своем? Что ж, в этот раз не выйдет.
— Мне не нужна ваша помощь.
Алекс долго и пристально смотрел на Риз, словно гипнотизер, внушающий, что ей нужно изменить мнение.
— Все ясно. Увидимся завтра.
Кажется, ей удалось победить.
— Спокойной ночи.
Риз, выходя, ощущала на себе его взгляд, но поворачиваться отказывалась. Алекс пробуждал в ней противоречивые чувства, которые держали ее в напряжении.
И больше всего Риз тревожил тот факт, что Алекс ей нравился. Он давил на нее, но при этом оставался приятным человеком. Правда, Алекс замыкался, если разговор касался его прошлого и его семьи. Что бы это значило?
Время пролетело быстро. Алексу надоело копаться в Интернете, хотя его письмо сработало. Теперь все сайты, печатающие сплетни, были посвящены историям, происходящим за пределами Мираччино, и, что самое главное, папарацци искали его. Необходимо было направлять их по этому ложному следу как можно дольше.
