Запереть парадную дверь Риз смогла только после того, как вернулись участники свадьбы. Направляясь к себе, она мечтала о том, чтобы этот день наконец-то закончился. Она услышала, как по лестнице кто-то поднимается. Тяжелые шаги не принадлежали ни взволнованной невесте, ни гостям. Нет, это был мужчина, который проник ей под кожу. Риз хотела было укрыться в комнате матери, но потом решила поблагодарить его за то, что он превратил рутину, вызывавшую у нее тяжелые воспоминания, в приятное времяпрепровождение.
Она повернулась к Алексу. Ее глаза остановились на его губах. Риз затрепетала.
— Я… я собираюсь лечь. Спасибо за помощь. Если бы не вы, я еще продолжала бы возиться с украшениями.
— Не за что. Все получилось отлично, правда, не совсем так, как вы обычно это делаете. — Оглядев комнату, Алекс нахмурился. — А что случилось с маленькой елкой?
— Я отнесла ее в вашу комнату. Мне казалось, вам это понравится.
— Но я украсил ее для вас.
— А я говорила, что мне не нужна елка.
— Но внизу…
— Это бизнес. Постояльцы ожидают, что отель будет выглядеть празднично в Рождество, и я обязана украсить его. Но это не значит, что я должна наряжать елку у себя.
— Я всего лишь старался помочь.
— Мне не нужна такого рода помощь. — Риз не успела прикусить язык — усталость и тревога сделали свое дело. — Простите, — тут же извинилась она. — Зря я набросилась на вас.
Алекс покачал головой:
— Вам не за что просить прощения. Я просто подумал… Впрочем, не важно, что я подумал.
Однако обида в его глазах заставила Риз неловко объяснить:
— Рождество навевает мне и маме неприятные воспоминания. И я боюсь, что елка могла ее расстроить. Я стараюсь изо всех сил, чтобы она снова не погрузилась в бездну отчаяния, в которой оказалась после смерти папы.
Алекс смотрел на нее так, словно пытался проникнуть в ее тайные мысли.
— Ваша мать показалась мне сильной женщиной. Возможно, она крепче, чем вы думаете.
Риз покачала головой. Мама сломалась, узнав, что ее муж направлялся к любовнице, когда произошла авария, унесшая его жизнь. Это случилось в сочельник. Потеря мужа и его предательство подкосили миссис Хардинг, а ведь Риз всегда восхищала сила ее духа.
— Вы не знаете маму так, как знаю ее я.
— Это верно. Но иногда стороннему наблюдателю видно то, что упускают даже близкие люди.
Риз вздернула подбородок:
— Что я упустила?
— Украшения для этой елки достала ваша матушка.
— Наверняка вы на нее надавили. Добровольно она не пошла бы на это. Это наши семейные игрушки.
— Вообще-то это была идея миссис Хардинг. Она сочла, что елка вас взбодрит.
Это было невозможно. Риз сделала шаг назад. Упершись в диван, она села. Что это означает? Неужели она была так занята, что пропустила тот момент, когда мама стала напоминать себя прежнюю?
— Я понятия не имел, что это вас расстроит.
— Дело в том, что для моего отца Рождество всегда было важным событием. Сложно думать о Рождестве и не вспоминать о нем.
Риз не собиралась посвящать совершенно незнакомого человека в самую болезненную часть истории. Она не могла заставить себя рассказать, что в канун Рождества отец бросил их с матерью, променяв на другую женщину. Он тратил деньги на любовницу, купил ей дом, а им оставил долги.
Алекс сел рядом.
— Я не знал.
— Мама об этом не упоминала?
— Она сказала, что вы обе давно не праздновали Рождество и наступила пора встретить его с радостью.
Сердце Риз готово было разорваться от счастья.
— Извините, что я вела себя совсем как Гринч, — покаялась она.
— Как кто?
— Ну, вы же знаете сказку «Как Гринч украл Рождество»?
— Нет.
Риз покачала головой:
— Поверить не могу. Должно быть, вы вели уединенный образ жизни.
— У меня были книги, но в основном образовательного характера.
— Не волнуйтесь. Можно легко найти эту книгу и расширить ваши горизонты.
— У меня достаточно широкие горизонты, — запротестовал Алекс. — Не возражаете, если я возвращу елку сюда?
— Поступайте так, как вам хочется.
Когда Алекс скрылся в спальне, она задумалась. Незнакомцу, прилетевшему с другого конца земли, удалось раскрыть ей глаза и заставить взглянуть на жизнь по-другому. Риз показалось, что последнюю пару лет она провела в узком туннеле, не испытывая ничего, кроме желания защитить мать и сохранить их дом.
