Подошел кот, ткнулся мордой в сжатые руки, промурлыкал что-то на своем языке, требуя ласки. Не отрывая головы от колен, Оксана провела пальцами по пушистой шерсти, почесала за кошачьими ушами. Кот ластился, прижимался, а потом вдруг стал уворачиваться, отпрыгивать, цокать коготками по паркету, словно звал куда-то хозяйку, приглашал следовать за собой. «Голодный». Оксана тяжело поднялась с пола, поплелась на кухню, шаркая ступнями, словно древняя старуха.
Кухня была большая, светлая, чистая: результат безукоризненного труда домработницы, с которой Оксана никогда не встречалась. Она уходила, оставляя записку с требованиями и деньги, приходила – требования выполнены – денег нет. Удобно: нет общения, нет контакта – нет взаимного недовольства и претензий. Оксана на своей кухне была редким гостем. Заходила в основном по утрам выпить на бегу чашку сваренного кофемашиной божественного напитка или, как сейчас, для того, чтобы насыпать прожорливому коту еды. На кухне была плита, на которой Оксана практически не готовила, холодильник с пустующими полками, большой стол, за которым не собирались компании, шкафы, заполненные новенькими кастрюлями и закрытыми пачками продуктов бакалеи. Кухня была не просто большой, светлой и чистой – она казалось нежилой.
Такой же нежилой и пустой была гостиная. Она походила на комнату дорогого отеля: кожаный итальянский диван (конечно же, раскладной: могут приехать гости), два кресла, домашний кинотеатр, торшер, застекленная стойка с хрусталем и фарфором, две картины модного художника. И ни одной статуэтки, ни одной бесполезной, но симпатичной вещицы, поставленной просто так, для украшения или в память о каком-то человеке или событии, ни одной вазы с цветами или сухоцветами, никакой забытой на кресле у торшера книжки или журнала, никакой чашки с недопитым чаем. Ничего личного, ничего особенного, ничего.
Другими были спальня и ванная. Ванную заполняла батарея баночек и бутылочек, висели халаты, мочалки и полотенца. На крючке угнездился фен, в стакане стояли расчески с запутавшимися в них длинными рыжими волосами, на отдельной полке – несколько флаконов духов, на другой – заколки и термобигуди. Ванная не говорила, она кричала о том, что в квартире живет женщина. Ту же мысль внушала и спальня: смятая подушка: излюбленное место времяпрепровождения кота в отсутствие хозяйки, несколько юбок и кофт на спинке стула: Оксана всегда ленилась развешивать вещи, стопка журналов на тумбочке (не Достоевский, конечно, но все же хоть какая-то литература), зеркало со сделанной в верхнем углу надписью помадой: «Доброе утро», тренажер для пресса за шкафом и на стене коллаж из открыток, который Оксана делала сама. На открытках были фотографии городов, которые она посетила, и количество открыток уже приближалось к пятидесяти. Коллаж этот Оксана считала самой большой ценностью своей квартиры. В конце концов, обыденная пошлость в виде магнитов на холодильнике с надписью «Egypt» или «Turkey» есть теперь почти в каждом доме, а так, чтобы снимки Каирского рынка или пляжа в Бодруме – это еще поискать. Да и если поискать, не найдешь.
Кухня и гостиная были безликими, упорядоченными и скучными, они свидетельствовали о том, что их хозяйка – натура прагматичная, рациональная и пунктуальная. Зато Каирский рынок, ворох юбок на стуле, баночки кремов в ванной демонстрировали хаос, непостоянство, энергию, страсть и эмоции. Кухня и гостиная были внешним, спальня и ванная – внутренним, и только Оксана могла сказать, каким образом уживались в ней такие разные женщины с противоположным темпераментом, с противоположными ценностями, с противоположными желаниями. Одна хотела подчинять себе, и у нее это прекрасно получалось, другая жаждала подчиняться сама, но так и не смогла поступиться гордостью и тщеславием. Первая хотела власти, денег и независимости, вторая мечтала о внимании, тепле и зависимости хотя бы от кого-то. Внешняя Оксана была железной бизнесвумен, внутренняя – просто вумен, которой очень нужен был мен. И не только мужчина, не только любовь, не только чувства. Самым важным, самым необходимым, самым желанным было давно утраченное и до сих пор не обретенное ощущение гармонии: гармонии с миром, гармонии с людьми, гармонии с самой собой.
