В глазах короля читалось явное несогласие, но он, как и сама принцесса, обреченно понимал правильность прозвучавших слов. И боялся своим настойчивым желанием оградить возлюбленную от этого нелегкого испытания сделать только хуже.
Эллери в последний раз обратила взгляд на мутную воду. Что-то внутри подсказывало, что она поступает верно: топь тянула её, влекла, она нутром чувствовала, что медальон где-то там. Но как именно ей придется искать потерянную вещь в этой густой непрозрачной жиже, девушка боялась даже представить.
Принцесса сделала нерешительный шаг вперед, но сразу же остановилась, вспомнив, что в прошлый раз последовало вслед за погружением. Вновь сжигать одежду ей совершенно не хотелось, потому имело смысл заранее разобраться с этой проблемой.
История повторялась — она снова раздевалась в этом проклятом месте под прицелом полного тревоги взгляда Сапфо. Вот только ощущения были совершенно иными. Сейчас единственное, что волновало Эллери, — это предстоящее испытание, а отнюдь не всё больше обнажающееся тело. И даже присутствие возлюбленного, который стоял совсем рядом и держал в руках плащ, готовый, если девушку вдруг одолеет робость, в любой момент накрыть им принцессу, отошло на второй план.
Наконец, Эллери осталась в одной сорочке. Кожа моментально покрылась крупными мурашками, ступни ощущали каждую неровность, каждую ямку, но все эти неудобства меркли на фоне главного.
— Лери, я рядом, — успокаивающий голос короля заставил Эллери поднять на него глаза. На лице мужчины отражалась настолько противоречивая гамма чувств: тревога, беспокойство, бессильная злость, нежность, волнение, любовь, — что смятение и страх отступили, сменившись удивлением. — Я с тобой, помни об этом.
Сглотнув, она сдавленно кивнула и, отвернувшись, медленно двинулась к ожидавшей её трясине.
Стоило только представить, что из этого мутного чрева выполз монстр, слепленный из грязи и жижи, и хотелось тотчас же убежать, скрыться. Но ощущение пристального взгляда Сапфо придавало сил и решимости. В конце концов, не ей одной сейчас было тяжело! Королю приходилось еще сложнее, опытный воин, привыкший все брать в свои руки и ни на кого не перекладывать ответственность, сейчас он чуть ли не впервые в жизни столкнулся с полным бессилием. Мужчина никак не мог помочь ей сейчас и потому был вынужден лишь наблюдать.
Пока Эллери размышляла о чувствах Сапфо, ноги сделали первый шаг в мутную воду.
Топь встретила её с хищной радостью, словно давнюю знакомую.
По окоченевшему на ветру телу мгновенно пробежала крупная дрожь, конечности онемели, отказываясь подчиняться. Но принцесса упрямо заставила себя шагнуть вперёд, глубже проваливаясь в вязкую жижу.
Разум застилала судорожная паника, в голове билась только одна мысль «я не хочу этого делать!»
В прошлый раз было легче. Девушка даже не помнила непосредственно самого момента погружения, тогда единственной целью, владевшей сознанием, было спастись, выбраться из удушающей хватки трясины. А сейчас она должна была совершать обратное действие, идти наперекор обострившему инстинкту самосохранения, в то время как всё внутри кричало «беги!».
Эллери погружалась все глубже, мутная трясина затягивала все сильнее, облепляя дрожащее тело словно вязкая, дурно пахнущая перчатка.
Сапфо стоял у самого края, с беспомощной злостью наблюдая за девушкой. Мужчина выглядел так, словно в любой момент был готов ринуться в болото вслед за возлюбленной, и только её последние слова-полупросьба удерживали его от этого.
Вот уже влажные объятия топи добрались до груди принцессы. Девушка вслепую шарила руками по сторонам от себя, в тщетной надежде на ощупь вытянуть медальон, точно он находится на самой поверхности и только и ждёт, когда она его отыщет.
Эллери понимала, что должна сделать нечто гораздо существеннее этого, но как можно было решиться погрузиться с головой в мутную воду, когда все её существо было охвачено смертельным ужасом?
И вдруг в какой-то момент происходящее в одночасье потеряло смысл.
Её с неудержимой силой потянуло вниз, глубина позвала, поманила, и что-то внутри, дрогнув, отозвалось на этот зов, выключив все инстинкты и даже страх.
