, всеми силами показывая острую необходимость в помощи.
—Да! Чепуха! Какие проблемы? Никаких проблем! – произнеся это, он сразу же повернулся и тупо побрёл вперёд по коридору, притом так быстро, что мне пришлось чуть ли не бежать за ним.
Его движения, как мне показалось, шли вразрез со словами, он вёл себя как человек, который собрался нагло бросить спутника и уйти по своим делам. Пока мы шли, я наблюдал за ним со спины и никак не мог не обратить внимания на его странную походку. Ничего подобного я прежде не видел. Он шёл как-то расхлябанно, но в то же время его движения были не лишены какой-то системности. Походка лишь выглядела спонтанной, а на деле каждый шаг, каждый мах повторялись в неизменном виде. Он выпрямлял свои жилистые руки и, бросая их из стороны в сторону, сгибал и разгибал пальцы в каком-то хаотичном порядке. Из него так и струилась энергия, которая расточалась безвозмездно и беспричинно. Делая кучу совершенно ненужных и неуклюжих телодвижений, он не мог не удивлять. Было видно, что он хотел как можно скорей приняться за работу и направить все свои силы на какое-нибудь полезное дело. Люди такого рода никогда не могут усидеть на месте. Им всегда нужно действовать, при этом вовсе не важно, чем именно они будут заниматься, но занимать себя они будут обязательно. Времени на размышления, конечно же, у них не остаётся ни капли. Да оно им, в общем-то говоря, и не нужно. Мысли наводят на подобных экземпляров скуку и сонливость, а после долгого бездействия им никак не удаётся спокойно уснуть. Усвоив урок, они стараются более не повторять своей ошибки и занимать себя как можно большим объёмом физического труда.
Изначально можно было подумать, что он человек неразговорчивый и предпочитает больше делать, чем говорить, а лучше и вовсе не говорить, а действовать. Но, нужно признать, я ошибся, и к моему удивлению, пройдя немного, он затараторил так быстро и так много, что я сразу же оказался завален кучей бесполезных вопросов.
—Вы сказали, что вы новенький… Так же вы сказали? И что за работа на палубе? Кто начальник, и всё такое? Вы это, если не хотите особо, то не отвечаете, но я подумал, я ж вас как бы веду, так что было бы нормально, по-моему, прояснить всё. Вы, конечно, можете не отвечать, но это будет обидно, ведь я вас веду и… – наскочил он неожиданно с расспросами. Но я не растерялся и поддержал диалог:
—Да, совершенно верно, всего несколько дней здесь, а занимаюсь я мытьём палубы. Начальника моего зовут Сервус.
Я пытался отвечать максимально чётко, холодно и кратко, чтобы он не увидел во мне родственную душу и наша беседа не приняла дружеский тон. После моих слов он подумал немного и спросил:
—А зовут как?
«Чёрт! . – Всё же лезет со своими дурацкими вопросами… Какое кому дело есть до того, как меня зовут? И всё же придётся отвечать…»
—Я Сигниф, – отрезал я
—А, Сигниф! Да, хорошее имя. – Он покачал головой на ходу, сделав при этом странное лицо и изогнув свои губы. – Интересное имя, да… А меня вот Ридиком звать. Мне кажется, тоже хорошее имя. – Он задумался. – Ну говорят, что хорошее, а там кто его знает?
Я ничего на эти реплики не ответил и продолжил идти молча.
«А Сервуса я знаю, да, – начал он опять. . Мы часто сталкиваемся с ним, здороваемся, да и по работе часто пересекаемся. Ну и как Корабль? Работа нравится? Мне вот моя нравится. Знаете, она такая интересная и ещё, что тоже немаловажно, перспективная! Как думаете, кем я работаю?» Он обернулся и вопросительно посмотрел на меня. Лицо у меня было каменное и не выражало ничего, кроме пренебрежения и безразличия, в то время как внутри у меня всё кипело. Этот Ридик раздражал до такой степени, что у меня невольно сжимались челюсти. После его вопроса единственным, что промелькнуло у меня в голове, было: «Да когда же он заткнётся?» Не дожидаясь моего ответа, он продолжал: «Ладно, не стану таить. Я вижу, что вам интересно. Я работаю на кухне. В основном я занимаюсь всякими мелкими делами, поручениями разных людей на кухне, но иногда мне говорят помочь кому-нибудь в готовке или даже зовут помочь самому шефу! Я знаю, что это глупо, хотя и не очень, по-моему, но многие говорят мне, что это глупо, и всё же я думаю, что если я буду так же много работать, то когда-нибудь шеф заметит это, я имею в виду мой труд и упорность и всё такое, и тогда он разрешит мне что-нибудь сготовить самому, а может быть, и вообще готовить с другими. Я буду очень счастлив, если это будет так. Я очень хотел бы это делать. И я думаю, что я могу готовить, что у меня получится что-нибудь. Всегда, когда я на кухне и там готовят, я слежу за этим. Ну знаете, что куда положить, что с чем перемешать, и как всё это делается. Дело, конечно, не простое, не простое… а очень даже сложное… Некоторые говорят, что тут надо не только уметь, а прям подходить для этого, и мне некоторые говорят, что я вот прям подхожу… Некоторые, конечно, говорят, что не подхожу… Но я всё равно верю, что подхожу».
