— Слушай… Ты яблоко можешь нарисовать? Или там вазу с цветами. Только без квадратов.
— Как говорил Сальвадор Дали — верх идиотизма рисовать яблоко таким, какое оно есть на самом деле. Для этого имеется фотоаппарат. Короче… Вот эта деревяшка называется мольберт. Не перепутай с палитрой.
— Я что, по-твоему, в школе не училась?
— Так, с живописью у нас не получается, — подвел черту взрывотехник. — Ладно, давай тогда о компьютере. — Он извлек из сумки ноутбук. — Брат моей Ленки в этом деле хорошо разбирается, так что сделал все, как я просил. Здесь небольшие проблемы с запуском, и понимающий человек устранит их за пять минут. Вот и проверим, какой из твоего ниндзи компьютерщик.
Ирина вспыхнула:
— Почему из «моего»?
— Ну не из моего же… Не придирайся к словам. Еще вопросы есть?
— Как себя с ним вести-то?
— Ну как… Естественно, как же еще? Когда к тебе водопроводчик приходит, ты как себя с ним ведешь?
— Он же не водопроводчик…
— Какая разница?
— Слушай, а вдруг он… это… приставать начнет?
Репин улыбнулся и распахнул руки, словно хозяин борделя перед гостем.
— Welcome… Как в том анекдоте: сам напал, сам пускай и отбивается. Главное — не волнуйся. И помни: ситуация под контролем.
Ирина накрасила ресницы и взяла подводку — тоненькая кисточка дрогнула в руке, и линия смазалась. Она вдруг осознала, что волнуется. Причем не только в связи с оперативным заданием. И не столько. Черт-те что! Глупости. Переживает из-за какого-то очкарика. «Надо в комнату лыжную палку принести», — некстати вспомнился фильм «Кочегар». Оружие лишним не бывает.
Она отошла от зеркала на пару шагов, критически оглядела свое отражение.
Пышная юбка немножко полнит, зато голубая блузка в обтяжку подчеркивает талию. Но работа требует жертв, в том числе и визуальных, — задрав довольно короткую юбку, поправила торчавший из закрепленной на бедре кобуры миниатюрный ПСМ — пистолет специальный малокалиберный, для хозяйственных нужд.
— О-о! — восхищенно выдохнул Репин, чуть ли не высовываясь из слухового окна дома напротив с дальнобойным биноклем. — А ножки у нее ничего себе… Мне б такую натурщицу.
— Где?! — мгновенно проснулся кемаривший Быков. — Дай!
— Да не толкайся ты! Все равно уже поздно. Черт, кабы знать… Фотоаппарат ведь с собой.
Вырвав наконец у коллеги бинокль, Леха уставился на Иринино окно, словно Робинзон на женщину. Но комната уже опустела.
Он направил окуляры на двор.
— О, легок на помине! Смотри, вырядился, как на свидание, даже галстук нацепил. Цветов только не хватает. Снимай!
Репин быстро извлек из сумки фотоаппарат с оптическим прицелом.
— Смотри, а этот тип, случайно, не с ним?
— Который?
— Вон, черненький, в джинсовом костюме. Только что из арки вышел…
Быков снова прильнул к биноклю:
— Черт его… По виду — кавказец, точно.
— Я его сфоткаю. На всякий пожарный… Подвинься!
Ирина отворила дверь. Программист снова улыбался. Теперь он неуловимо напоминал Шурика из гайдаевских фильмов.
— Добрый день! Извините, чуть не опоздал. Пришлось машину дома оставить, пешком — быстрее. Скорее бы уж этот форум закончился…
— Ничего, проходите. Только у меня тапочек нет. Мужских.
— Не страшно. У меня дома тоже нет тапочек. Женских. Я босиком.
В комнате гость остановился, не выпуская из руки потрепанный кейс. Посмотрел на мольберт. Лыжную палку Ирина замаскировала под упор для него.
— Вы одна живете?
Вопрос не очень логичный для компьютерного мастера. Но для «засланного казачка» — вполне. «Пианистка Кэт», однако, виду не подала.
— С мамой. Но ее сейчас нет. К сестре уехала. В Саратов.
Легенда была придумана профессиональным разведчиком Репиным. На самом деле летом мама жила на маленьком дачном участке с парником и парой грядок. Но сестра, Саратов… Так гораздо эффектней.
— Понимаю. Конфликт поколений… Как мудро было замечено в одном фильме, родителей надо любить издалека…
Гость остановился перед полотнами.
— Ух ты! Это ваши работы? Честно говоря, думал, что насчет художника вы пошутили… А неплохо, знаете ли!
— Ну, чего они там делают? — с интонацией мальчика, подглядывающего за женщинами в раздевалке, спросил у напарника истинный автор великих полотен.
