Какие еще могут быть варианты?
Ну вот, пожалуйста, такой. Итак, личное вмешательство в финансовую аферу Шройдер оплачивает своей жизнью. Но не исключено, что об этой же афере, как и об убийстве немецкого банкира, знает еще некое лицо — мистер Икс, или «курьер». Убийцы также знают о его существовании и охотятся за ним. Тогда «курьер», никому не доверяя, летит в Москву — к Алмазову, а возможно, и к кому-нибудь повыше, чтобы раскрыть тайны преступления. Его встречает не только банкир, но и некто другой, кого «курьер» хорошо знает. Этот высокий, в длинном плаще, садится сзади. На подъезде к Кремлю на минутку выходит из машины по своим делам, после чего «мерседес» разваливается на куски от взрыва и сгорает почти без остатка.
— Костя, ты не в курсе, мне из МУРа поступили фотороботы этих двоих?
— А разве должны были?
— Я Клавдию твою попросил их в свой сейф запереть, чтоб ни одно постороннее лицо не видело.
— Значит, заперла, завтра посмотрим… Ну что ж, очередная версия, и, похоже, действительно, последняя, выглядит более-менее пристойно. Как, Юра, твое мнение?
— Так она ж практически ничем не отличается от его той, тоже последней. Правда, нюансы появились, но…
— Вот и я хочу заметить, — перебил Федорова Костя, — что в эту последнюю версию как-то не очень укладывается убийство нашей партийной дамочки. Она-то им зачем?
— Да, не укладывается. Но могу предположить, что подобным варварским способом довольно топорно подставляется алмазовский партнер Санишвили, что должно запутать дело. Ибо возникают уже политические мотивы — партийные счета в банках, предвыборная гонка, устранение конкурентов на выборах в Государственную Думу, до которых остался практически один месяц. Словом, дело запутывается окончательно, ему придается политическая окраска, в игру вступает госбезопасность — и в результате то, с чего все началось: дело благополучно похерено и прочно забыто. А у нас всего и забот, что «повисает» двадцать седьмой банкир-покойник. Но это ведь никого не волнует. У новой Думы появятся совершенно иные проблемы. А нашего генерального попрут наконец на пенсию. Или еще куда-нибудь подальше.
— Красиво нарисовал, — улыбнулся Федоров. — Но что же все-таки делать с убитой дамой?
— А я, между прочим, не исключаю, что ее пришил действительно Санишвили. Ты что нам про братца-то его рассказывал? Выходит, одна шайка-лейка.
— Можешь исключить, — вздохнул Юра. — Грузин вылетел в Германию вечерним самолетом, восемнадцать с чем-то. А убита наша дамочка, как уже установила экспертиза, между часом ночи и двумя.
— Погодите, ребята, — вмешался Костя. — Давайте-ка поступать разумно и соблюдать очередность. Оставим пока Сильвинскую. Что мы должны считать сейчас главной своей задачей? Ну, Александр?
— Установить личность убитого «курьера», — тянул Турецкий свою линию.
Федоров двусмысленно хмыкнул.
— Ты чего это? — насторожился Меркулов. — Не согласен, так и скажи.
— Так чего ж говорить-то? Опять на круги своя. К нам из Франкфурта поступил список пассажиров. Мы проверяем.
— Многих отыскали?
— Многих надо искать, — возразил Юра.
— И когда вы собираетесь это сделать? — недовольно спросил Костя.
— Сами заинтересованы, но работать по ночам я не могу людей заставить. Хотя… В общем, к утру будет ясно.
— Вот это другое дело, — похвалил Меркулов.
— А как тебе, Турецкий, в голову пришла идея рыться в их газетах? — улыбнулся Федоров.
Но ответил Костя, разливая по рюмкам остатки синих сладких чернил:
— Это ж он в Баварию намылился, так воспользовался случаем узнать, какова там криминогенная обстановка. И стоит ли рисковать головой.
Меркулов все-таки молодец! Он все наперед знает.
Единственное, чего не обсудили поздним вечером, точнее уже ночью, так это странной, по мнению Саши, реакции Олега на известие о прекращении дела об убийстве Алмазова. «Но, скорее всего, он действительно был рад за меня», — решил Турецкий.
Вопрос с Волковым отложили до утра, до разговора с сыном покойного генерала КГБ Поселкова. И, уже провожая гостей, у дверей Костя сказал, что прямо с утра необходимо в обязательном порядке написать постановление о прекращении дела. С тем, надо понимать, чтобы начать следствие заново.