– Спасибо, – глядя мне в глаза, проникновенно поблагодарил он, обернулся к девушке и сказал: – Хорошо, что у тебя есть такой прекрасный друг.
– Ты прав, – пряча взгляд, произнесла Валентина.
Я поспешил покинуть лабораторию. Опять это чувство неловкости. Надеюсь, завтра я смогу обо всем забыть и погружусь с головой в исследование инопланетного корабля.
– Ну вот, снова что-то случилось, – пробурчал Кшиштоф и добавил громкости.
– И пусть прямых улик так и не нашли, но правительство приняло решение признать организацию «Свидетели первого контакта» террористической, – сообщила диктор.
Я тем временем увлеченно орудовал ложкой – суп был очень вкусным, – косясь на двух слесарей, обедавших за соседним столиком. Оба принялись живо махать руками, обсуждая происшествие.
– Опять на Марсе. На этот раз подорвали заместителя начальника полиции вместе с машиной, – сказал Кшиштоф.
– В страшное время живем, – прокомментировал я.
Новость меня не очень взволновала. Я и к этому культу отношусь довольно равнодушно, и вообще к тому, что происходит на Марсе. Главное, чтобы на Земле ничего подобного не происходило. Впрочем, такие вещи происходят на Марсе именно потому, что на нем легче всего провернуть подобное и не оставить улик. Все-таки общественный контроль на Земле куда строже. И это сделано намеренно. Кто захочет улетать с Земли и жить на Марсе? Кучка энтузиастов, которым спустя полгода наскучат однообразные пейзажи красной планеты, и они захотят вернуться на Землю, к живописным побережьям океанов, к горам, к родным местам. Сейчас на Марсе проживает почти тринадцать миллионов человек. Да, это не идет ни в какое сравнение с земным миллиардом, но это связано с тем, что производство жилья на Марсе связано с большими трудностями. Нужно построить не только жилой купол, но и обогатить почву, соорудить специальные генераторы воздуха, наладить пусть и маломощный, по сравнению с тем, что стоит на кораблях, гравитационный каркас, ибо на Марсе гравитация ниже, чем на Земле. Конечно, не такая низкая, как на Луне, но все же недостаточная для того, чтобы дети, родившиеся на Марсе, могли спокойно мигрировать на Землю. Поэтому им нужно расти в привычной, земной гравитации.
И все-таки, чем же привлекает Красная планета? Большей свободой. Именно там появились государственные игорные дома, там процветает проституция и там в принципе меньший контроль полиции и государства. Люди летят на Марс за тем, что запрещено или сильно ограничено на Земле. И, как видно, такой свободой решили воспользоваться «Свидетели первого контакта». На Земле давно бы вышли на их след, ведь там множество камер и иных средств контроля за общественным порядком.
– Ребята, прилетевшие к нам, там бы как раз пригодились, – заметил Кшиштоф.
– Спецназ годен лишь для серьезных операций. Там же больше нужны следователи. Проблема в том, что нет ни улик, ни доказательств, только косвенные, а этого недостаточно, – произнес я.
– И все равно их деятельность запретили, а потом назвали террористами, – произнес один из слесарей, услышав наш разговор.
– О, сочувствующий? – оживился Кшиштоф.
Парень смутился, но, видимо, разозлившись на свою нерешительность, глядя в глаза астрофизику, заявил:
– Нет, я просто за свободу мнений.
– Вот как. Не бойтесь, никто вас не обвиняет в том, что вы как-то причастны к этой организации. И все же… вы ведь читали книгу их «пророка»?
Слесарь на миг задумался, его друг опасливо посмотрел по сторонам.
– Да, читал. И считаю, что там нет ничего криминального. Амар Джутхани всего лишь рассказывает о своих видениях. Величайший псионик всех времен, он однажды смог проникнуть далеко в прошлое отдаленной планеты. Именно у него и был первый контакт с инопланетянами. Он мысленно общался с ними. Так вот, они передали ему информацию и указания.
– Какую информацию? – спросил я, чувствуя неладное.
– Ты не читал? – удивился Кшиштоф. – Воистину после прочтения можно подпасть под влияние культа, особенно после обнаружения инопланетного корабля.
Я, удивленный, даже пораженный, посмотрел сначала на слесарей, потом перевел взгляд на Кшиштофа, который пояснил:
