— Это верно, — говорит шофер и вздыхает. — Не повезло мне: поздно приехали из-за этой поломки, а надо выспаться перед обратной дорогой. Спасибо за угощенье, я пошел спать.
Алек хочет остаться, но отец не разрешает и уводит его, а мы сидим у костра, подбрасывая в него собранные ветки, — их много у склонов, — в ожидании рассвета, и настроение у меня торжественно-радостное как в отроческие годы в пасхальную ночь.
Эта поездка вспоминается как сказка, а самое сильное впечатление — рассвет. Начинает светать, и мы видим себя сидящими возле ручья на большой поляне между высоченными горными вершинами, между ними – другие вершины, а между ними снова — вершины и вершины. На близких склонах — сосновые леса с огромными деревьями. Где-то всходит солнце, на ледниках и снежных вершинах начинается игра света и цвета. Мы не раз наблюдали ее из Нальчика, но рядом со сценой, где идет эта молчаливая игра, мы видим то здесь, то там яркие вспышки света и разных цветов с быстро меняющимися, порой ярко искрящимися, оттенками, от восторга немеем, и по лицам моих спутников я вижу, что и они потрясены, а самая старшая, улыбаясь и сияя, обводит нас взглядом, как бы желая сказать: А что я вам говорила! Я проникаюсь к ней симпатией: для меня удовольствие в пол-удовольствия, если не разделишь его с другими или хотя бы с другим. Всходит солнце, и над нашей поляной сразу становится тепло, мы сбрасываем одеяла, относим их на машину, будим спящих. Я встречаюсь глазами с Александром Павловичем, он разводит руками.
— Даже не представлял себе, что может быть такая красота, – говорит он, и глаза его сияют.
Глаза сияют, кажется, у всех. Почему-то чувствую такое облегчение, как будто сбросил с плеч гнетущий груз, который долго нес, и только сейчас заметил, как он был тяжел.
Еще не кончили завтракать, как солнце так припекло, что мы сняли с себя все, кроме брюк и обуви, — женщины остались в платьях, — и стали подниматься на Эльбрус (восхождение!) к Приюту одиннадцати: сколько пройдем — столько и пройдем. Говорят, что в хорошую погоду, — сказала старшая спутница, — с вершины Эльбруса видно Черное море. Слева от нас — широкая и такая глубокая пропасть, что не видно дна — его прикрыли то ли туман, то ли зацепившиеся за что-то облака. Противоположная сторона пропасти — то ли другая гора, то ли тот же Эльбрус, в который врезалось гигантское ущелье.
— Эльбрус ведь двуглавый, — говорит Жора.
— Ну и что? — возражает Толя. — Между его вершинами — седловина, а не ущелье. Мы же видели.
— Да, ты прав.
Справа от нас тянулся сосновый лес, потом альпийский луг с сочной травой по пояс и яркими цветами, сорвешь – и через несколько минут он увял, потом — серые камни и мох, потом — вечный снег. Здесь он — не глубокий, а идти трудно. Женя и Жора пытаются свалить друг друга, падают оба и больше не балуются: жесткая снежная корка, хрустящая под ногами, царапает. Часто останавливаемся, оборачиваемся и любуемся панорамой. То ли вошли в облака, то ли они спустились к нам — не видим друг друга.
— Возьмитесь за руки, — слышим голос старшей спутницы, — и стойте на месте.
Справа от меня — Люся, беремся за руки. Левой рукой натыкаюсь на чью-то шею, нащупываю плечо и беру женскую руку.
— Дюся?
— Алла. — Голос другой сотрудницы треста.
— С другой стороны кто-нибудь есть?
— Да, Мотя.
— Ты кто? — спрашивает кого-то Люся, но в ответ на ее повторяющийся вопрос — только старческое покашливание. Слышно хорошо, и кругом раздается смех.
— Кто-нибудь, сделайте перекличку! — говорит старшая спутница.
— Есть сделать перекличку! — отвечает Люсин сосед голосом Жени и начинает: — Алексен!
— Что? — спрашивает Алек, и снова раздается смех.
После Александра Николаевича и Александра Павловича Женя называет какого-то Дмитрия Афанасьевича.
— Есть! Тут я! — Это голос нашего шофера.
— Люся! — В ответ молчание. — Люся!
— Ты же меня за руку держишь. Чего ты кричишь?
— Все равно должна отвечать, раз идет перекличка. Отвечай!
Ну, есть, есть! — И снова смех. Только кончилась перекличка — снова сияет солнце, и видно как облака проплыли над пропастью и прижались к другому склону. Огляделись: то здесь, то там плывут на нас из-за гор другие облака.
