С. Г. Нечаев призывал идти ради революции на самые крайние меры. В своем программном сочинении «Катехизис революционера» он требовал от членов организации подавлять в себе всякое человеческое чувство, мешавшее революции. Он считал, что надо порвать с окружающим миром, стать яростным и беспощадным его врагом, порвать с его законами и приличиями, нравственностью и гуманизмом; не останавливаться перед убийствами, шантажом, провокациями, обманом и запугиваниями, беспрекословно выполняя приказы, исходившие из законспирированного революционного центра. После убийства Иванова Нечаев бежал за границу, но через 3 года был арестован в Швейцарии, передан в Россию и приговорен к 20 годам каторги. Когда он еще сидел в Алексеевском равелине Петропавловской крепости, В. И. Засулич и совершила покушение на Трепова. На суде она объяснила свой поступок тем, что мстила за заключенного студента-революционера Боголюбова, которого Трепов приказал высечь розгами за нарушение режима. Засулич предстала перед детищем Александра II – судом присяжных, и суд всего за одно заседание 31 марта 1878 года оправдал ее. Восторженная толпа, осаждавшая здание петербургского Окружного суда, вынесла героиню процесса на руках, засыпав и ее, и ее адвоката П. А. Александрова цветами.
Не меньшая популярность выпала и на долю председателя Окружного суда, который вел это дело, – А. Ф. Кони. Оправдательный приговор был вынесен в то время, когда вслед за покушением на Трепова террористы произвели целый ряд дерзких преступлений, каких в России еще не было. 30 января в Одессе полиции при обыске было оказано вооруженное сопротивление, и только с помощью войск удалось арестовать преступников. 1 февраля в Ростове-на-Дону революционеры убили провокатора-рабочего. 23 февраля в Киеве было совершено покушение на товарища прокурора Котляревского, который спасся буквально чудом: три пули, выпущенные с близкого расстояния, не задели его. На следующий день террористы стали расклеивать на стенах домов листовки с сообщением, что Котляревский и жандармский капитан барон Гейкинг приговорены революционерами к смерти. Полиция и жандармы попытались захватить расклейщиков, но те не побежали, а открыли огонь. Картину происходившего в то время в России дополнили студенческие волнения и демонстрации во Владимире, Москве и Петербурге. 24 мая киевские террористы ударом кинжала убили Гейкинга.
Летом того же года перед судом предстали революционеры, оказавшие в Одессе вооруженное сопротивление при обыске 30 января. Руководителем этой акции был видный народник-бунтарь, сын священника И. М. Ковальский. Он предстал перед военным судом, который и приговорил его к расстрелу. Ковальского казнили 2 августа 1878 года, а 4 августа в ответ на это в Петербурге средь бела дня был убит ударом кинжала в грудь в центре города управляющий Третьим отделением и шеф жандармов генерал-адъютант Н. В. Мезенцов. Убийцы тут же скрылись. Столь дерзское преступление заставило Александра II прибегнуть к чрезвычайным мерам и передать дела о государственных преступлениях ведению военных судов «с применением ими наказаний, установленных для военного времени». Но и эти меры оказались неэффективными. 9 февраля 1879 года выстрелом из револьвера был убит харьковский губернатор – генерал-майор свиты его величества князь Д. Е. Кропоткин, жестоко подавивший бунты в Белгородской и Новоторжской тюрьмах. Убийце удалось скрыться. А 13 марта в Петербурге было совершено покушение на шефа жандармов и управляющего Третьим отделением генерал-адъютанта А. Р. Дрентельна.
Третье покушение на императора
Не прошло и месяца, как очередь дошла и до императора. Когда Александр стал объектом очередного покушения, большинство россиян сочло это не просто преступлением, но тяжким грехом. Однако многие остались почти безразличны к случившемуся, а некоторые тайно огорчились, что и третье покушение оказалось безрезультатным.
Третье покушение на Александра совершил революционер-народник, подготовивший и осуществивший этот акт по собственной инициативе, без ведома и указания руководителей своей партии. Покушение произошло 2 апреля 1879 года, когда Александр гулял по Дворцовой площади, как и обычно, без охраны. Он привык к тому, что все узнававшие здоровались с ним, и потому не обратил внимания, когда встретившийся ему молодой мужчина снял картуз и вежливо поклонился. Александр в ответ поклонился столь же вежливо, но, кланяясь, успел краем глаза заметить, как мужчина наставил на него револьвер. Сохранив самообладание, Александр мгновенно отскочил в сторону и, хотя прогремело 4 выстрела подряд, ни одна пуля его не задела. Проходившая мимо молочница бросила бидоны, кинулась на террориста и обхватила его мертвой хваткой. Тот, выронив револьвер, стал вырываться из ее объятий, но удалось ему это только тогда, когда он ухитрился укусить молочницу за палец, и та выпустила его. Однако возле убийцы тут же появились другие прохожие, повалили его и передали полиции.
