— Ладно. Только если твой друг вдруг передумает, я…
— Если ты ему что-нибудь сделаешь, никаких конфет не будет. И дома. И тебя, наверное, тоже. Не уверен, что у меня получится убивать, но обещаю: буду стараться.
Фыркнула:
— Знаешь, а ты тоже страшный. Хотя тебя и нет.
— Я могу считать это согласием?
Кивок вместо ответа.
Отлично. О каком условном знаке мы договаривались?
Я рассчитывал, что Вася, уловив отключение поля-ловушки, сам догадается что к чему. И оказался прав: эхо последнего выстрела еще не успело отзвучать, а мой лохматый друг уже стоял на пороге аппаратной и приказывал:
— Выйди из периметра. Сейчас же.
Это он про бомбу? Явно. Углядел, глазастый.
— Для меня она безопасна.
— Физически? Да, возможно. Но на все остальное ты уже благополучно купился. Поэтому по-хорошему прошу: выйди.
— Ты, наверное, не понял. Все в порядке. Я для этого вашего минного поля не существую и могу гулять по нему взад и вперед столько, сколько…
— Я не о минах говорю.
А о чем? О девчонке, что ли? Если уж на то пошло, по ее поводу беспокоиться должен вовсе не я.
— Выйди. Еще лучше — вернись обратно.
В уютные сумерки коридора? Жду с нетерпением этого момента. Честно. Но не думаю, что мое отступление на прежние позиции понравится…
— Он-то сможет уйти. А вот ты — нет.
Со мной худышка разговаривала не так. В ином тоне, можно сказать, приятельском. А в сторону Васи не просто процедила самую настоящую угрозу, а…
Это словно бы был теперь совсем другой человек. Охотник. Бесстрастный. Безжалостный. И главное, прекрасно понимающий, что птичка уже не вырвется из клетки.
— Я знаю.
— И все равно глупишь? Ты еще жив только благодаря ему. Его присутствию.
— И это я тоже знаю, — спокойно подтвердил Вася, а потом устало попросил: — Лерыч, уйди уже, а?
— Хочешь испытать судьбу? — улыбнулась девчонка, обнажив неровные зубы.
— Я смогу до тебя добраться.
— Ой ли?
— Проверим?
— Давно не брала я в руки шашек… Но знаешь, как говорят? Мастерство не пропьешь.
— Шансы равны.
— А ты считать-то умеешь?
Они оба не двигались. Ну, положим, девчонке это и не было нужно: раскидывала же она свою ловчую сеть, не покидая минного поля. А вот Вася… Дистанцию он успевал сократить максимум вполовину, но и тогда всей длины клинков не хватило бы, чтобы хотя бы оцарапать противницу. Все, что оставалось, — метнуть их. Наудачу, как говорится. Только тогда передо мной образовались бы два трупа. В самом лучшем из случаев. Ой, простите, формально труп был бы всего один. И еще один невменяемый зомби.
Не знаю, кому как, а мне почему-то кажется, что потерять разум намного страшнее, чем умереть. И очень может быть, что Вася думает примерно так же. Но тогда почему он готов рискнуть своим…
А, не важно. Сегодня обойдемся без героизма.
— Ну-ка, брэк! Разошлись по углам!
Взгляды в мою сторону они не обратили: пришлось выходить на линию огня.
— Никто ничего испытывать и проверять не будет. Ясно?
— Он у тебя страшный… — протянула девчонка.
— Ты даже не представляешь, насколько, — вздохнул Вася.
— Если я страшный, то слушайтесь!
— Да я и не против. Ни слышать, ни слушать. Хоть какое-то развлечение.
— А что, людей отправлять на тот свет скучно было?
— Хоть одного покойничка покажи сначала, а уж потом говори!
Опять они за свое… Два петуха на дворе. В битве за курятник. Вернее, петух и курица, но тут, пожалуй, никакой половой дискриминацией и не пахнет.
— Сейчас. Вы. Оба. Замолкнете. И умерите свой милитаристский пыл. Мы здесь все собрались не драться, а догова…
Вася мотнул головой:
— С ней невозможно договориться. Ни о чем. Поверь. С любым из ее племени.
— А ты пробовал? — оскалилась девчонка. — Или… Скольких моих сестер ты вообще видел?
— Живыми?
Ого. Оказывается, талант все портить — не моя исключительная прерогатива. У Васи он тоже имеется: от последнего вопроса-уточнения худышка вскочила на ноги и грозно растопырила пальцы, как будто собиралась ими кое-кого выпотрошить. Видимо, как тех крыс, останки которых сейчас тихо пованивали вокруг.
— Так смотри и запоминай! Это последнее, что ты увидишь!
Сейчас что-то случится. Нехорошее. Очень. Для них обоих.
Девчонке я не помеха. Васе? Скорее всего тоже: метать клинки ведь можно не только по прямой. Но если он не попадет в цель, это значит, что заканчивать дело придется…
