Когда выяснилось, что дневник, оказывающий на девочку влияние, находился у неё еще с лета, затрясли старших. Куда они смотрели? Почему сотрудник Министерства, регулярно имеющий дело с проклятыми вещами, прошляпил такое в своем собственном доме? Почему родители не научили своего ребенка правилам обращения с магическими предметами? МакГонагалл чудом удержалась на посту декана, потеряв должность заместителя, поскольку на всё её явно не хватало. Дамблдора оштрафовали, обязали найти другого кандидата на должность заместителя директора и обновить защиту замка до приемлемого уровня. Молли и Артура долго чихвостили в суде, подумывая лишить родительских прав, но Дамблдор подключил здесь меня. Честно, я сам не понял, как дал себя раскрутить на рассказ о горькой сиротской доле и важности родительской любви. Семья Уизли осталась целой.
Вообще, судебная система магов меня впечатлила. Если нет прецедента, всё решалось тем, кто кого переболтает. Учитывался социальный статус осужденного и его семьи, их репутация, чистокровность и еще куча всего — рехнуться можно! Джинни Уизли повезло, что её чистокровные родители считались хоть и придурковатыми, но маглолюбцами, что все её деяния ограничились надписью из куриной крови да окаменевшей кошкой. Если бы я не находился под покровительством священных семейств, среди которых у меня были пациенты, писающие кипятком от того, что истинный целитель столкнулся с василиском, девчонка вообще отделалась бы легким испугом. Подумаешь, детская влюбленность в героя! Ну, пусть эта увлеченность под влиянием опасного артефакта переросла в нездоровую манию. Да добрая четверть волшебного сообщества имела какую-то причуду.
А насчет моей смерти… Дамблдор приседал мне на уши задолго до судебного процесса и на правах моего усыновителя разливался соловьем, не давая вставить мне ни слова на суде. Инициация — элемент шаманизма и волхования, она все равно бы состоялась, не так ли? Ты бы все равно пережил этот опыт. Василиск мертв, и инициация прошла, всё отлично. По факту погибших нет. Не губи девочке жизнь, откажись от претензий, не обвиняй в своем убийстве, ты же сам пошел туда ночью, ты добрый мальчик и не хочешь, чтобы маленькая беззащитная девочка попала в страшный Азкабан. Второй шанс надо давать всем, мальчик мой!
Так что от Азкабана мне все-таки пришлось её отмазать и отказаться от обвинения в убийстве, я ведь такой хороший.
Однако за меня отыгрался Златопуст Локонс. То, что эта маленькая беззащитная девочка могла просто показать подозрительный дневник взрослым в любой момент, он подметил. То, что эта маленькая беззащитная девочка совершила покушение на убийство, он тоже не упустил. То, что эта девочка могла не удержать контроля над василиском, вообще рассмотрел подробнейшим образом со всем своим талантом. Но она же такая маленькая и беззащитная, а дневник такой нехороший! С подачи Локонса Визенгамот пожалел чистокровного ребенка, и я их понимал. В конце концов, ей всего одиннадцать лет, и смотрелась она совершеннейшей невинностью в своем скромном платьице и косичках.
Так что Джинни Уизли лишь исключили из школы, лишив права на ношение волшебной палочки. За то, что это был василиск, на Уизли наложили штраф. Учитывая искреннее раскаяние подсудимой, право на ношение волшебной палочки отобрали на четыре года. В общем, признали дурой, опасной, но не безнадежной. А еще, лица у старших Уизли были такими, что я на месте Джинни попросился бы в Азкабан.
Локонс получил свою награду и купался в лучах славы, не слезая с газетных страниц и строча свой шедевр. Многие в Хогвартсе подходили ко мне и спрашивали, правда ли это. Особенно были поражены слизеринцы, Колин Криви и Гарри Поттер. Я заверил, что Локонс герой, а я просто мимо пробегал и выжил лишь чудом. Слизеринцы пожали плечами, Колин зафанател от Локонса, а Гарри мне не поверил и правильно сделал. В любом случае, доказать он ничего не мог.
В общем, скандал стоял до небес.
* * *
Волхов изменился неуловимо, незаметно. Он вел себя так же, говорил по-прежнему, выскакивал к месту и не к месту, дрался с близнецами Уизли и порой выкидывал что-то такое, отчего его хотелось прибить на месте, но что-то было по-другому. Как будто с Волхова стряхнули грязь, а боль перекалили в сталь. Северус поймал себя на том, что ему трудно оторваться от взгляда мальчишки. Как будто тот видел его душу насквозь и грел её шрамы одним своим взглядом. Черт знает, может быть, после инициации так оно и было? Один старый сибирский колдун, с которым Северус сталкивался на конференции в СССР, смотрел очень похоже.
