Так что когда вместе с профессором Снейпом я приехал за Гермионой, её родители были настроены по отношению ко мне вполне благодушно.
— Здравствуйте, профессор Снейп, — поздоровалась Гермиона и лучезарно мне улыбнулась. — Привет, Вадим!
Я улыбнулся ей в ответ. Девочка трогательно покраснела и пропустила нас в гостиную. Мистер Грейнджер был высоким мулатом с пышной шевелюрой, а миссис Грейнджер — полноватой блондинкой. Увидев нас с профессором, они встали и расплылись в улыбках. Улыбки у них были красивые: ровный ряд белых здоровых зубов, крепкие десны. Неудивительно, учитывая их профессию.
Последовал обмен любезностями, полный витиеватых комплиментов и расшаркиваний, как в старых английских фильмах. Мистер и миссис Грейнджер, видимо, выпытали у Гермионы о том, что я практикующий целитель, и завуалированно пытались меня быстренько проэкзаменовать. Я ответил раз, ответил два. А потом профессору Снейпу надоел этот цирк. Он двумя словами свернул эту приторную беседу и вытолкал нас с Гермионой из этого бесконечно приветливого дома, буркнув, что у него варится зелье и вот прямо сейчас, сию секунду надо добавить желудок летучей мыши.
— Желудок летучей мыши? — я усмехнулся.
— А вы хотите отдать мне свой? — Снейп подал руку Гермионе. — Мисс Грейнджер, вы когда-нибудь аппарировали?
— Нет, — Гермиона неуверенно вложила свою ладошку в протянутую руку.
— Вдохните поглубже, — посоветовал Снейп и без предупреждения увлек нас в воронку аппарации.
* * *
Оказавшись в доме Снейпа, Гермиона сразу поняла, отчего её отказались принять в гости на неделю, лишь на день.
Здесь просто не было гостевой спальни. Две комнаты уже были заселены: крошечная принадлежала Вадиму, у Снейпа, видимо, была побольше. На крохотной кухоньке, кое-как вместившей в себя газовую плиту и несколько шкафов, негде было развернуться. Для Гермионы элементарно не было места.
Дом был… странным. То ли ретро, то ли нуар. Гермиона никак не могла определиться. Мрачный и старый — он был по-своему уютен. Она влюбилась в гостиную — все стены были заставлены книгами. В них даже нашлось место маггловским писателям. Весь чердак занимала огромная ванная комната с душевой кабиной и шикарной круглой ванной. Естественно, в таких же мрачных тонах, никакого кафеля на стенах — лишь краска, мозаика да обработанное дерево. Мыться здесь любили точно так же, как и читать. Гермионе был запрещен вход в лабораторию профессора и в его комнату, но она подозревала, что лаборатория занимает всё пространство под домом, а в его спальне стоит огромная кровать на возвышении. Чувствовался размах, даже какой-то фатализм. Мертвый пейзаж за окном усиливал впечатление, а новость о том, что в радиусе трех километров нет людей, окончательно повергла в шок.
Крошечная спальня Вадима была чуть светлее по сравнению с остальным домом, но ничуть не выбивалась из общего стиля. Вадим небрежно повесил её сумку на вешалку у своей двери и, махнув рукой на вполне современный крутящийся стул, обернутый пледом, плюхнулся на кровать. Матрац чуть спружинил под его весом.
— А здесь… ммм…. мило, — Гермиона села в предложенное кресло и заинтересованно посмотрела на заставленные книгами полки. — Это тоже часть библиотеки профессора Снейпа?
— Нет, это мои, — Вадим заложил руки за голову. — Почти все — подарки от благодарных пациентов. И не надо делать вид, что тебе здесь нравится. Можешь сказать прямо, что ты в ужасе.
— Я в ужасе, — кивнула Гермиона, всплеснув руками. — Как ты здесь живешь? Вы тут с профессором совершенно одни, и эта улица… Это же кошмар!
Вадим приложил палец к губам и закрыл глаза. Гермиона невольно замолчала.
— Что ты слышишь?
— Ничего.
— В этом заключается вся прелесть этого места, — Вадим тонко улыбнулся. — А еще я могу спокойно бегать по улице хоть нагишом. Спорим, в вашем пряничном царстве ты себе такого позволить не можешь?
Гермиона не нашлась, что сказать.
— А когда мы поедем? — спросила она.
— Через пару часов, — Вадим легко поднялся с кровати. — Профессору нужно закончить кое-что. Пойдем, прогуляемся. Я же вижу, что тебе не терпится залезть в эти чудные дома.
