— Она сказала, — кивнул Снейп. — Но что-то мне подсказывает, что выбросы лишь следствие проблемы. И корень её — не дементоры. Они только подогревают ваши эмоции, Волхов. И не смейте мне врать! — его голос угрожающе понизился. — Вы не можете не понимать, какую угрозу представляете. Рассказывайте.
Я закрыл глаза, тяжело вздохнул. Боги, ну что ему сказать? «Сэр, я вас люблю и безумно ревную к вашей любовнице»? «Я очень боюсь, что вас убьют или посадят в Азкабан»? «Я влез из-за вас в интриги и ломаю историю неизвестно куда»?
— Сэр… Это личное…
— Ваша несчастная любовь?
Я красноречиво промолчал.
— Волхов… Вадим… — Северус вздохнул и снова взял меня за руку. — Ты этого не замечаешь, но я вижу. У тебя слишком грустный взгляд и улыбка. Всегда, даже когда ты шутишь. Ты не справляешься с этим сам. Тебе нужна помощь. Расскажи мне. Может быть, мы сможем найти выход?
Я распахнул глаза и недоверчиво уставился на декана.
— Сэр, как я сделал шарф для вас?
Профессор, помедлив, ответил:
— Сотворили из лунного света, перед этим вы наиграли какой-то вальс весьма необычным образом.
Я вздохнул.
— К чему такие вопросы?
— Я подумал, что вас подменили. Вы со мной так никогда не разговаривали, профессор. Вас Дамблдор покусал, сэр?
— Довольно этих шуток, не уводите разговор в сторону. Кто эта особь, из-за которой вы готовы разнести замок по камушку? Ну?!
Я вздрогнул, помолчал. Снейп не собирался отпускать меня и так настойчиво сверлил своим жутким пустым взглядом, что мне пришлось отвечать.
— Сэр, поймите, эта… особь… — с нервным смешком я выделил слово интонацией, — птица не моего полета… И статуса… И возраста…
— Это преподаватель? — какую-то секунду Снейп выглядел шокированным.
— Д-да. И не просите сказать имя. Я справлюсь, правда.
Молчание стало напряженным. Снейп погрузился в свои мысли, не отпуская моей руки и задумчиво рассматривая мое лицо в попытке вычислить объект.
— Неужели Бербидж? — воскликнул он.
Гнев закипел от одного упоминания имени. Кровь бросилась мне в лицо. Я прикрыл глаза, пытаясь взять себя в руки и не разнести кабинет ко всем чертям.
Он что, реально думает, что я способен на нее запасть?! Хотя… учитывая, что я срываюсь на ее уроках и зачем-то взял маггловедение, неплохо разбираясь в устройстве мира магглов… Вывод очевиден. Да еще покраснел очень красноречиво. Откуда ему знать, что это от злости? Я снова тяжко вздохнул. Тут прямо и не знаешь — радоваться или печалиться…
— Я знаю, что она ваша любовница! — выпалил я, зажмурившись. Пропадать — так с музыкой. — Я ей совершенно не нужен.
Снейп отпустил мою руку и ошеломленно молчал.
— Вы не перестаете меня удивлять, Волхов. Если честно — не представляю, что вам еще на это сказать.
— Не надо ничего говорить, профессор, я справлюсь, — патетически воскликнул я, закрывая лицо руками.
О, Боги! Лишь бы не заржать. Валить, валить срочно отсюда.
Всхлипнув, я выбежал из класса, оставив Снейпа смотреть мне вслед.
Я добежал до туалета, заперся в кабинке и истерически захохотал, потом зарыдал, а потом вновь ударился в хохот. Когда истерика меня отпустила, я выбрался из кабинки, умылся, кое-как привел себя в порядок. Отражение в зеркале смотрело на меня больными глазами. Опущенные уголки губ, бледное лицо. Да уж, красавец! Я попробовал улыбнуться, но улыбка отчего-то не сделала меня веселее. Украсила, сделала светлее, добрее, но плутовской прищур, который делал из меня жизнерадостного бесенка, куда-то исчез — понятно, отчего Снейп сказал, что у меня глаза грустные.
Вздохнув, я пошел на восьмой этаж. Не пойду на матч, лучше напьюсь. У меня в Выручай-комнате как раз скопилась прекрасная коллекция алкоголя… Как же хотелось сдохнуть… Сдохнуть… Где мой шоколад?… Дементоры… Матч…
Голова закружилась внезапно. Я привалился к стене, чтобы не упасть, и зажмурился. Мысли скакали, мозг выдавал странные цепочки умозаключений. Образы кружились перед глазами, наслаиваясь и перетекая из одного в другое. Виски заломило, к горлу подступила тошнота. Я сполз на пол, подтянул колени к груди и уткнулся в них лицом, пытаясь пережить разноцветное мельтешение и наплыв странных воющих голосов…
