— Альбус Персиваль Вульфрик Брайан Дамблдор, я знаю, ты меня слышишь. Твоё тело со всеми почестями и весельем будет предано огню, и дым донесет до тебя и твою любимую лиловую мантию, и эту прекрасную шапочку, и разномастные шерстяные носки. Колокольчики взял себе Аберфорт Дамблдор, потому что свою бороду ты проворонил в туманах Смородины, — торжественным голосом объявил я и добавил специально для волшебников. — Вы эту реку называете Стиксом. От себя лично передаю часть угощения, вино, удочку и письмо от твоего дорогого друга. Наслаждайся рыбалкой, Альбус, учти, что леща лучше ловить на червя и вставать выше по течению, подальше от моста.
С этим напутствием я дал сигнал Аберфорту, и тот поджег тело.
Затем мы с ним нарушили все мыслимые английские традиции — закатили пир в «Кабаньей голове». Обалдевшие и местами возмущенные такими похоронами маги даже не сопротивлялись — им нужно было выпить. Надо сказать, стараниями домовиков трактир выглядел прилично: столы, застеленные белыми скатертями, красивая сервировка, прекрасные блюда. Аберфорт встал у барной стойки и ехидно улыбался, когда его называли Альбусом. Через час изрядно подвыпивший оркестр разобрал свои инструменты и заиграл бодрый мотивчик. Люди пошли танцевать, окончательно забыв, по какому поводу они собрались.
— Довольны? — подсел ко мне Северус, глядя, как Гестия Джонс пляшет вместе с Флитвиком. — Между прочим, Минерва была очень возмущена организацией.
— Нам от этого ни жарко, ни холодно, — протянул я, потягивая из бокала сок. — Она к Дамблдорам никакого отношения не имеет. А так да, понравилось. Весело вышло. Особенно мне понравился оркестр с его «ту, ту, ту-ду, ту, ту-ду, ту-ду, ту-ду!»
— Это выглядело как издевательство.
— Альбус так каждый год над всей школой издевался — никто не возмущался. И не скажите, что вам не понравилось, когда из пламени начал выстреливать фейерверк и кричать названия сладостей. Вот это был трогательный момент. Молли Уизли даже заплакала.
— Это близнецы Уизли решили передать на тот свет свою продукцию. Превратили похороны величайшего волшебника в фарс и рады. Не получилось при жизни, так хоть после смерти поглумиться? — ядовито выплюнул Северус.
Я чуть не поперхнулся и с изумлением уставился на мрачного побратима. Даже шапочка со звездой не смягчала его убийственного взгляда.
— Северус, я его видел. Я видел, как он бился на мосту с трехголовым стражем. Он сам захотел веселые похороны в моем стиле, — осторожно сказал я. — Последняя воля — закон.
Северус вздохнул, за звезду снял с головы шапочку, потер виски, успокаиваясь, и взял со стола бокал с огневиски.
— Только поэтому я не стал вас останавливать. Но будь готов к тому, что газеты пройдутся по вашей выходке. Подобное неуважение к традициям вам не простят.
— Ничего не знаю. Альбус меня усыновил. А Дамблдоры всегда были эксцентричными чудаками. Я должен был соответствовать репутации, — ответил я. — И вообще, всем понравилось. Смотри, Дамблдор танцует с профессором Синистрой!
Северус посмотрел, как копия Альбуса Дамблдора вместе с профессором астрономии отплясывает тарантеллу, взмахивая полами лиловой мантии, а колокольчики в его бороде вызванивают свою мелодию, и опять тяжело вздохнул.
— Пойдем уже спать, — устало сказал он. — Завтра вскрытие завещания. Ты должен быть в Гринготтсе как наследник первой очереди.
И, несмотря на бурные протесты, Северус схватил меня за руку и аппарировал на Гриммо.
Его шапочка из фольги осталась сиротливо лежать на опустевшем столике.
* * *
— Алло, Макс?
— Да, Вадим?
— Скажи, озеро с инферналами зачаровано на стазис?
Молчание.
— Да или нет, Макс?
— Зачем тебе эта информация?
— Вопрос жизни и смерти.
— …Да. Это стазис.
— Спасибо. Значит, моя догадка верна.
— Какая еще догадка?
— Макс, я прошу за человека.
Вздох.
— Ты меня окончательно запутал. Кто на этот раз?
— Регулус Блэк.
Молчание в трубке окрасилось в ошеломленные тона.
— Он что, в озере плавает?!
— Ага.
— И ты молчал?!
— Я сам недавно сообразил. Так что, поможешь?
-...Поделюсь информацией. Если откачаешь этого идиота, посмотришь за реакцией на смерть Волдеморта. И доложишь мне.
