...рывком поднялся. В легкие вместо свежего, морозного хлынул наполненный травяными ароматами лесной воздух, а под ноги ткнулась чуть влажная, пружинящая земля.
Где-то в стороне послышалось злое рычание большого зверя и знакомый испуганный голос, сыплющий виртуозными матами.
Вадим!
Северус рванул на звук, не обращая внимания на ветки кустов и деревьев, цепляющие его за одежду, продирался, оставляя лесу кровавую плату, стремясь вперед, на помощь побратиму. Неожиданно нога потеряла опору, и он скатился в овраг, обдирая бока и руки прямо в неглубокий ручей с илистым дном. С трудом поднялся и, тяжело припадая на поврежденную конечность, стал карабкаться вверх по склону, обдирая ладони и ломая ногти.
За густыми кустами проглядывалось движение, верхушка молодого деревца качнулась, ствол громко треснул и упал. Вадим снова выругался. Следом Северус почувствовал волну знакомой магии, раздался звериный скулеж, и огромная ель содрогнулась от удара тяжелого тела. Зверь рыкнул, Вадим заорал. Страшно, жутко, пронзительно, следом раздался влажный хруст, и крик оборвался.
Северус из последних сил рванулся, холодея от дикого животного ужаса. Он же был совсем близко! Не помня себя, продрался сквозь кусты и вывалился на поляну.
Окровавленный Вадим лежал на земле, безучастно глядя в темное небо остекленевшими глазами. Огромный медведь с довольным урчанием выедал ему внутренности. Сознание выхватывало то алые капли крови на белой щеке, то безвольные пальцы, то сизо-бурую мешанину из кишок…
Сердце на секунду сжалось в груди, а потом пришла боль. Изнутри поднялась жгучая волна ненависти, ярости и боли. Магия рванула огненной волной вместе с криком, выжигая поляну, тело юноши и безмозглую тварь, отнявшую у него смысл жизни.
Северус упал на колени, задыхаясь, чувствуя полное опустошение и обреченность. Жить было незачем.
Над головой послышалось хриплое карканье, и Северус рухнул в обжигающий холод. Тело сдавила толща воды. Он распахнул глаза, взмахнул руками, попытался сориентироваться, но вокруг было темно. В голове тоненько зазвенело от недостатка кислорода. Северус расслабился, и воздух в легких сам вытолкнул тело к поверхности. Он рванулся и последним усилием вынырнул, судорожно откашливаясь. Стало лучше, но ненамного. Снейп никак не мог вспомнить, что произошло. Была ночь, шел мелкий дождь, вокруг, на сколько хватало взгляда, простиралось море, рядом плавали какие-то обломки. Изредка сверкала молния, озаряя ленивые волны тусклой вспышкой. В стороне, ярдах в пятнадцати от него, на воде качался крупный кусок обшивки. Подплыв поближе, он неверяще выдохнул — намертво вцепившись в обломок, на волнах качался человек. Вадим!
Мужчина попытался нащупать пульс, но не успел коснуться шеи парня, как тот вздрогнул и с усилием разлепил веки.
— Вадим! — позвал Северус охрипшим голосом. — Что с нами случилось? Ты помнишь?
Сам он сказать, где они находятся и что предшествовало крушению, затруднялся. Голова пульсировала болью, затылок щипало. Снейп подозревал, что его чем-то приложило, хорошо, что он вообще не утонул сразу.
— Вадим! — встряхнул он полубессознательного мальчишку.
— Севе… рус…
— Что произошло?
— Мы сбежали… Но они нашли нас…
— Кто?
-… напали, мы немного не добрались до берега Франции, — прохрипел парень и закашлялся. Дождь стал сильнее. Вода была всюду, казалось, даже дышать они скоро будут как рыбы. — Лодку подорвали бомбардой…
Вадим уронил голову на обломок и снова отключился. Мужчина поудобнее зафиксировал руки парня, поддерживая его на плаву и сам хватаясь одной рукой за деревяшку. С восьмой попытки у него получилось наложить на себя и Волхова невербальные согревающие чары. Палочки не было — похоже, утонула.
Постепенно их сносило течением. Темная полоска на горизонте становилась все отчетливее. Дождь перестал, зато подул ветер. Начинался шторм. Волны становились все выше, и Северус молился всем богам, чтобы их не вынесло на скалы, но, видимо, сегодня боги были не на их стороне.
До берега оставалось ярдов семьдесят, когда Снейп разглядел валуны, об которые бился прибой. Прочувствованно выматерившись, он встряхнул Вадима и понял, что тот совсем обессилел. Больше не церемонясь, Северус отвесил ему пощечину. Волхов что-то коротко простонал, разлепил мокрые ресницы и уставился на него ничего не понимающим взглядом.
