В левом проходе что-то зашуршало и заскреблось.
Сама того не желая, Вера повернула голову, бросая туда любопытный и настороженный взгляд.
Поначалу ей ничего не удалось рассмотреть – тусклый свет, идущий откуда-то снизу, загораживали рыхлые бесформенные кучи. Потом одна из них шевельнулась, и на ней зажглись две яркие зеленоватые искры. Вера еще не успела осознать того, что видит, а в животе уже прокатилась леденящая волна, скручивая желудок отчаянным режущим спазмом. Коротко вскрикнув, девушка обеими руками зажала себе рот, изо всех сил подавляя рвотные спазмы. Кучи оказались человеческими телами: одно, с головой накрытое светлым плащом, было почти не видно из-за второго, лежащего на нем поперек. Это второе принадлежало мужчине лет тридцати, чем-то похожим на Обломенского – запрокинутая голова с темным провалом открытого рта смотрела прямо на Веру, и глаза были открыты. Волк лежал рядом, опустив морду на вытянутые передние лапы и зажав в сомкнутых челюстях горло трупа. Неподвижная поза делала его похожим на каменную статую, но появление еще одного человека растревожило зверя, и он шевельнулся и недовольно заворчал, не размыкая зубов.
Медленно, стараясь не делать резких движений, Вера отступила к темпологу и, положив руку ему на плечо, ощутила, как тело мужчины, словно чрезмерно натянутая тетива, исходит мелкой нервической дрожью. Глаза он закрыл, однако вставшие дыбом волосы и рычание, клокочущее в напряженном горле, показывали – он прекрасно осознает, кто находится в темном коридоре. Казалось, еще мгновение, и он сорвется в прыжке – и тогда два чудовища схлестнутся в смертельном поединке, из которого только один выйдет живым…
Момент был критический, и на секунду девушка растерялась, не зная, как поступить. Потом она наклонилась, обняла напарника и, несмотря на сопротивление, потянула его за собой. Странное дело: она все еще боялась его, и боялась за него, а наибольший страх ей внушал зверь с окровавленной пастью – но теперь это уже не имело значения. Она ощутила какой-то лихорадочный подъем и одновременно – странное спокойствие, словно точно знала, что нужно делать. Привычным движением наглаживая Кирилла по волосам и по спине, нашептывая ласковую бессмыслицу ему в ухо, несколько раз поцеловав его в щеку и оскаленный рот, даже отважившись игриво пощекотать между ключицами, она все это время медленно, но настойчиво увлекала упиравшегося темполога к лестнице.
Ей казалось, что это длилось целую вечность, но когда они достигли первой ступеньки, Кирилл почти пришел в себя, на середине лестницы перестал, наконец, сопротивляться, а у подножия остановился, вполне осознанно высвободился из Вериных рук, взлохматил ладонью волосы и, помедлив, смущенно произнес:
– Спасибо…
– Пожалуйста, – в тон ему ответила девушка, только сейчас почувствовав, как трясутся у нее руки. – Бить по голове не нужно?
– Обойдемся без этого. – Кирилл с несколько нарочитой бодростью встряхнулся и потрусил на улицу, на ходу привычно опускаясь на четвереньки.
В молчании они пересекли двор, направляясь к большой квадратной башне. Теперь и Вера различала над ней слабый серебристый отсвет, то разгорающийся, то гаснущий; что касается темполога, то он уверенно двигался к намеченной цели, чувствуя, как при приближении к ней усиливается и крепнет запах времени. И хотя здешний вариант несколько отличался от того, что был в синематеке, Кирилл не сомневался, что движется в нужном направлении.
– Нам наверх, – сообщил он. Ответом было согласное сопение напарницы, но темполог почувствовал, как та насторожилась.
– Вроде там кто-то ходит…
– Старик?
– Не знаю, отсюда не видно, – девушка поежилась и неуверенно предположила. – А вдруг это тот псих Обломенский?
– Исключено. – Темполог не стал говорить, что темноволосый не возникнет более ни здесь, ни в каком-либо ином месте, но по его голосу Вера поняла, что так оно и есть, и ощутила несказанное облегчение. Заслонившись ладонью от мелких дождевых капель, она, прищурившись, разглядывала башню.
– Ну и как же туда подняться?
Темполог пробормотал что-то неразборчивое и принялся сосредоточенно вынюхивать, водя носом около самой земли. Потом, отыскав ему одному понятный указатель, коротко мотнул головой и направился к неприметной деревянной лестнице, ведущей на какую-то галерею.
