— Надеетесь? Что значит надеетесь? Я полагаю, вы донесли властям о случившемся? Надо вызвать жандармов или солдат! Разве я не прав?
— Тоже мне, друзья народа, — иронически усмехнулся Дежери. — Что бы сказал на это Кошут, если бы услышал подобные призывы?
— Это же совсем другое дело! — кипятился Золи. — Нельзя путать разные вещи! Кошут тоже ратовал за порядок. Бывало, даже вешал…
— Только мало в этом преуспел… — бросил реплику Вардаи.
По ступеням веранды не спеша поднялся дворецкий и, остановившись на почтительном расстоянии от стола, за которым сидели господа, тихонько покашлял, пытаясь обратить на себя их внимание.
— В чем дело, Янош?
— Барин, Баги пришел. Хочет с вами переговорить.
— Баги, говоришь, пришел? А кто он такой, этот Баги?
— Баги из Сентэша, тот самый богатый крестьянин.
— Ах, вот оно что, босоногий набоб. Забавный человек. Чего же ему нужно?
Господами овладело любопытство, они оживились, заерзали на стульях, предвкушая необыкновенное зрелище.
Молва о сказочно богатом мужике из Сентэша, о босоногом набобе дошла уже и до них. Вымышленные слухи — плод богатого воображения досужих фантазеров — окружили имя Баги ореолом таинственности. Это, естественно, не могло не вызвать повышенного интереса к его загадочной личности и со стороны господ. Ходили толки, что, будучи пастухом у графа Каройи, Баги наворовал целое состояние, что будто его овчарка откопала на пастбище сундук золота, который в сорок восьмом году[17], спасаясь бегством, вместе с другими сокровищами зарыл сиятельный граф. Баги выследил графа и похитил его клад. Поговаривали даже, будто Баги, держа под мышкой и согревая собственным телом яйцо черной курицы, покрытой черным петухом, вывел какую-то чудо-птицу, которая натаскала ему уйму золота, серебра и драгоценных каменьев.
Эти наивно-романтические сказки должны были бы вызывать ишь снисходительную улыбку, но господа знали, что в соседней области Чонграде действительно живет этот загадочный человек, поэтому разные побасенки, занимательные истории, связанные с его именем, передавались из уст в уста и в их среде не без любопытных подробностей. Прослышали господа и о том, что легендарный мужик скупал в разных местах все новые и новые земли по сто-двести хольдов за раз. Однако, несмотря ни на что, им трудно было представить, что за пресловутым именем и небылицами о нем и в самом деле стоит живое лицо. Неужто он такой же крестьянин, как и те, что живут здесь в селе, копаются в поле? Неужто он ходит босиком и таскает в кармане своего потрепанного доломана тысячефоринтовые кредитки?
Вардаи с минуту медлил, не зная, как поступить, а тем временем его гости, подстегиваемые праздным любопытством и нетерпением, стали единодушно упрашивать хозяина:
— Дайте нам поглядеть на этого чудо-мужика, дядюшка Петипали!
— Ладно, скажи ему, Янош, пусть войдет.
На веранду бесшумными шагами, неторопливо поднялся кряжистый, с широким скуластым лицом, усатый мужчина и негромко поздоровался. Он и в самом деле ничем не отличался от любого крестьянина. Одежда его отнюдь не выглядела потрепанной, просто была пыльной — таким обычно бывает с дороги сермяжный зипун. Явись сюда, в господскую усадьбу, кто-либо из местных мужиков, он точно таким же манером остановился бы перед барским столом. Разве что Баги держался более независимо и настолько казался чужим, что его можно было принять за пришельца из какого-то неведомого края, а не за крестьянина из соседних мест. На его лице не было ни малейших признаков изумления, что перед ним столь представительное общество. Постояв немного молча, он заговорил тоном человека, явившегося сюда не по своей воле, а только для передачи доверенного ему поручения.
— Мне нужно видеть господина Вардаи.
— Это я. Ежели твоя милость и есть та самая знаменитость из Сентэша, мы весьма польщены и сочтем за честь познакомиться лично.
— Йожеф Баги к вашим услугам, господин Вардаи.
Баги произнес все это с таким достоинством, что продолжать с ним разговор в прежнем фамильярно-снисходительном тоне было уже невозможно.
— Какое дело привело вас сюда, Баги? Чем могу быть полезен?
