Но потом он понял, что пока Казуки охотится на него, он не может искать Акико. Проблемы начнутся, когда Джек покинет Японию — у Казуки будет достаточно времени, чтобы исполнить свою месть. Мысль о том, что Акико причинят боль, была невыносимой. Джек знал, что последняя схватка между ним и Казуки неотвратима. Он сжал в руке палку от злого раздражения. Он вздрогнул, испугавшись внезапно всего вокруг.
— Можно у тебя спросить кое-что? — прошептала осторожно Хана.
Джек кивнул и сунул в огонь сломанную ветку.
— Когда ты отыщешь путеводитель в Нара, можно пойти с тобой в Нагасаки?
Джек колебался, не зная, как лучше ответить.
— Не думаю, что это хорошая идея, — сказал он. — Там слишком опасно. Я даже не уверен в том, что ты должна идти в Нара со мной. Меня разыскивает Сёгун, ищут банда Скорпиона. Кроме того, из Нагасаки я оставлю Японию и уплыву домой.
— Но здесь мне делать нечего, — ответила Хана печально. — Пока я была с тобой и Ронином, я впервые чувствовала себя нужной.
Джек чувствовал сокрушающее одиночество в сердце Ханы.
— Я понимаю… но разве не безопаснее остаться с Ронином?
Хана взглянула на самурая, который провалился в глубокий сон. Она грустно покачала головой.
— Я ему не нужна. Было глупо даже думать, что он меня удочерит!
Она отодвинулась от огня.
— Просто забудь, что я хотела к тебе присоединиться. Никому не нужна такая, как я. Я хинин.
— Хинин?
— Отброс. Никто.
— Ты не никто, — с нажимом сказал Джек. — Ты Хана.
— Я? Это даже не мое настоящее имя. Я просто зову себя «Хана», потому что услышала, как кто-то сказал это, и мне понравилось. Я пряталась в кустах, когда девушка-самурай остановилась и указала, говоря «Хана, хана.» на мгновение мне показалось, что она показывает на меня! Но она просто показывала дочери цветы…
Слезы заполнили глаза Ханы.
Джек не знал, что сказать. Он вытащил промокшего журавлика оригами из рукава кимоно и протянул его Хане.
— Мой хороший друг Йори дал мне это, чтобы он приносил мне удачу на пути домой. Я хочу, чтобы ты за ним присмотрела. Он напомнит тебе, что ты не никто. У тебя есть друг, я.
Хана взяла журавлика и улыбнулась.
— Спасибо, — прошептала она, вытирая глаза. — А ведь это так здорово. У меня никогда не было раньше настоящих друзей.
Джек потянулся.
— Смотри, если потянуть за хвост, его крылья будут двигаться.
Хана рассмеялась, и Джек почувствовал тепло, что он хотя бы еще может разделять радости дружбы. Так далеко она всегда казалась для него, чтобы привыкнуть, чтобы ее приняли другие.
Взглянув на Хану, а потом на спящего Ронина, он понял, что все они — отбросы японского общества — самурай без господина, воришка и иностранец. Но, связанные судьбой вместе, они не были отбросами. Они были друзьями.
Джек выглянул из-за Ронина. Стены были выкрашены в белый, и лучи блестели глубоким красно-коричневым цветом, словно выстроенные из доспехов короля. Коронуя крышу, двое разветвленных рогов сверкали золотом в утреннем солнце.
Джек следовал за Ронином и Ханой по широкому проходу, ведущему к ступенькам замка. По другую сторону были прекрасные сады, а по земле бродили сотни оленей. Некоторые животные ели с рук монахов. Хана поймала его на созерцании этого странного видения.
— Олени — небесные создания для людей Нара, — объяснила она. — По поверьям они защищают город от вреда.
Пройдя огромный каменный фонарь у дороги, втроем они направились к крытому источнику. Джек и Хана помыли руки и рты, пока Ронин сделал глоток из новой бутылки с рисовым вином.
— Это все очищение, что мне нужно, — сказал он, причмокивая от удовольствия.
По пути в Нара они прошли через магазин сакэ, и Ронин смог утолить свою жажду. К счастью для Джека и Ханы, следующей дверь был магазин манджу, так что остатки денег они потратили на три паровые булочки и немного сухого риса.
Очистившись, они взобрались по каменным ступеням в главный зал. На его входе стояла большая урна, от горящих палочек курился дым. Шесть больших дверей, пять из них ростом с человека, были широко открыты в приглашении пройти. Они прошли внутрь темных покоев зала, и снова Джек потерял дыхание.
