Дюран развел руками, но собеседник не заметил его жеста во тьме.
— Не знаю.
— Тогда мы должны вернуться прежней дорогой. Если мы и дальше так пойдем, кто ведает, куда нас занесет.
После шумной перебранки, прозвищ и оскорблений, ведь все они были родом из одной деревни, решение было принято.
— Если никто не знает лучшей дороги, возвращаемся, — заявил капрал Дюран. — По коням!
Они кружили, натыкаясь во мраке друг на друга, когда началась стрельба. Увидев внезапные вспышки во тьме, ополченцы переполошились окончательно. Кто–то закричал, и паника усугубилась. Они завернули ружья в тряпки, чтобы уберечь от дождя, а доставать их было не время.
— Засада!
— Я ранен! Матерь Божья! Меня подстрелили!
Это было уж чересчур. Они бросились удирать вверх по склону, прочь от выстрелов. Капрал Дюран не мог задержать подчиненных и собрать воедино, пока лошади не начали спотыкаться от усталости и не остановились сами. Наконец ему удалось собрать большинство ополченцев, громкими криками в темноте призывая отбившихся в сторону.
— Кого подстрелили?
— В Пьера угодило.
— Пьер, где ты?
— Здесь. Нога. Прям огнем печет.
— Надо перевязать да отвести тебя к доктору.
Дождь кончился, и сквозь облака смутно просвечивала луна. Все они были деревенскими жителями, и этого единственного указателя было вполне достаточно, чтобы они нашли дорогу обратно в лагерь. Усталые и напуганные ополченцы съехали с холмов. И всю дорогу их подгоняли душераздирающие стоны Пьера.
— Лейтенант, проснитесь, сэр! Извините, но вы должны проснуться.
Лейтенант Саксби Ательстан не любил, когда его беспокоят. Спал он всегда крепко, и разбудить его было трудновато даже в лучшие времена. А уж в худшие, после вечерней пьянки, стронуть с места почти невозможно. Но придется. Сержант Слит прямо не знал, что делать. Повернув офицера в сидячее положение — одеяло упало на землю, — сержант поднатужился и подвинул лейтенанта так, что ступни его опустились на холодную землю.
— Что… Что такое? — невнятно пролепетал Ательстан, передернулся, проснулся и понял, что произошло. — Убери от меня свои лапы!
Доведенный до отчаяния Слит отступил назад, и слова горохом посыпались из его рта.
— Это они, сэр, патруль канадского ополчения, они вернулись…
— Что ты городишь? Да какое мне, в Гадес они провались, дело до того в подобный час ночи?!
— В них стреляли, лейтенант, стреляли янки. Один ранен.
Теперь Ательстан проснулся окончательно. Натянув сапоги и схватив китель, он выбрался из палатки под хлесткий ливень. В палатке‑столовой, сейчас забитой людьми, горел фонарь и стоял неясный гомон. Очень немногие добровольные ополченцы могут изъясняться на ломаном английском, остальные не знают по‑английски ни слова. Темные крестьяне, толку от них практически никакого. Протолкнувшись между ними, лейтенант оказался у стола. Один из этого горе‑воинства лежал на столе, нога его была обвязана грязной тряпкой.
— Может быть, кто–нибудь будет добр объяснить мне, что случилось?! — рявкнул Ательстан.
Капрал Дюран выступил вперед и неуклюже отдал честь.
— То был мой патруль, сир, который вы приказали, чтоб мы разведали вдоль границы янки. Мы ехали, как вы нам сказали, но очень долго. Погода была очень плохая.
— Меня не интересует ваша биография. Просто расскажите, что нашли.
— Мы были на границе, когда это случилось, много янки, они атаковали внезапно, стреляли в нас. Пьер вот ранен. Мы дали отпор, стреляли в них и прогнали их прочь. Они ускакали, мы вернулись сюда.
— Вы говорите, были на границе, вы уверены?
– Sans doute![11] Мои люди хорошо знают край. Мы были очень близко от границы, когда атака началась.
— В пределах Канады?
– Oui.
— И вы не сомневаетесь, что треклятые янки вторглись в страну?
— Ни капельки, сир.
Подойдя к раненому, лейтенант Ательстан сорвал тряпку с его ноги. Тот хрипло застонал. На бедре оказалась поверхностная рваная рана длиной дюйма три.
— Нечего себя жалеть! — рявкнул Ательстан. — Я, когда бреюсь, хуже себя раню. Сержант, пусть кто–нибудь промоет ему рану и как следует ее перевяжет. Затем пришлите капрала ко мне в палатку. Попытаемся выудить из его слов какой–то смысл. Рапорт полковнику я доставлю сам.
