— Берни, — сказал Эвальд, — мы ее выкрадем. Наша разведка намного лучше лорийской. Главное — точно выяснить, где ее держат.
— А если не выясним? — недоверчиво прищурился младший брат.
— Выкрадем из храма, — твердо сказал старший. — И прости меня, Берни. Я себя по отношению к тебе как свинья последняя вел.
— Это уж точно, — проворчал Лауф. — Исправляй теперь содеянное.
— Я сам туда отправлюсь, — заявил Эвальд. — И сделаю все, чтобы вернуть доверие семьи.
В этот момент доложили о приходе Роберта, туранского кронпринца. Лауф неодобрительно оценил внешний вид внуков, которые выглядели совсем несоответствующе своему высокому положению, и отправил их из тронного зала, чтобы Гарм не позорили. На просьбу Берни, как лица весьма заинтересованного, выслушать то, с чем прибыл туранец, король ответил, что для этого нет необходимости находиться с ним в одном помещении. И младший принц, скрепя сердце, скрылся за неприметной дверцей позади трона, впрочем, плотно прикрывать он ее не стал, покосился на старшего, который тоже никуда не ушел, и полностью обратился в слух. Роберт витиевато приветствовал главу дружественной державы и поинтересовался, может ли он увидеть герцога Шандора.
— К моему глубочайшему сожалению, мой внук в настоящий момент очень занят. Думаю, я вполне могу выступить в качестве его представителя.
Лиара ревниво осмотрела сына Гердера и пришла к выводу, что внешность он взял совсем не от отца. Хотя имела место фамильная вытянутость лица, привнесенная королевой Инессой, но выглядело это скорее аристократично, чем некрасиво. "Интересно," — подумала кронпринцесса, — "похожа ли на него сестра. Или она такая же страшная, как их отец? Бедный, бедный мой Берни, угораздило же его влюбиться в девушку из такой семейки."
— Видите ли, Ваше Величество, — осторожно сказал туранский кронпринц, — я хотел бы лично принести ему извинения от нашей семьи.
— Боюсь, что поведение моих внуков в вашей стране заслуживает исключительно порицаний, но никак не извинений, — заметил король.
— Речь идет сейчас совсем не о поведении ваших внуков в нашем замке, — возразил Роберт, — хотя оно и было довольно далеко от совершенства. Особенно у старшего, пытавшегося провернуть свои планы с помощью вдовствующей королевы Аманды.
Лауф недовольно кашлянул, не в силах сдержать своих эмоций. Про вдовствующую королеву внук ничего ему не рассказал, и это могло значить лишь то, что со стороны этой Гарм ждут очередные проблемы. Интересно, куда смотрел граф Эдин, которому было дано четкое указание следить, чтобы принцы вели себя в соответствии со статусом. "Да," — с грустью подумал король, — "стареем мы, и уже не можем все держать под контролем. Хотя и жаль терять столь опытные кадры, но, похоже, пора Эдину на пенсию."
— Речь идет о том, что наша семья безответственно отнеслась к наследству вашего младшего внука. Возможно, нас несколько извиняет то, что это дело находилось под личным контролем короля Генриха, а он был излишне легковерен. Как выяснилось, замок герцогов Шандор находится в плачевном состоянии и требует немедленного восстановления.
— Даже восстановления, а не ремонта? — уточнил Лауф, который был рад, что о поведении внуков в гостях речь уже не идет.
— Именно восстановления, — подтвердил туранский кронпринц. — В ближайшее время будет составлена смета и определены сроки, необходимые для приведения замка в надлежащий вид. А пока просим принять наши глубочайшие извинения.
— Положим, вы не так уж и виноваты в случившемся, — мягко сказал Лауф. — За эти годы моя невестка тоже могла поинтересоваться состоянием своего имущества. К тому же, как мне кажется, официальные извинения — это не та причина, что привела вас в Гарм.
— Это так, — согласился Роберт, — но поскольку моей сестры в Гарме уже нет, то я не думаю, что имеет смысл поднимать эту тему.
Лауф мрачно подумал, что туранская разведка чувствует себя у них в стране как дома. Ему только что доложили, что девушки ушли телепортом, а этот Роберт уже пришел, зная не только об этом, но и о том, куда был направлен телепорт. И о драке между внуками ему тоже наверняка донесли. И все это делает задачу женитьбы младшего на Шарлотте очень сложной, почти невыполнимой. А ведь Берни ни за что не помирится с Эвальдом, если его любимая выйдет замуж за Артуро. Но с другой стороны, когда ему, Лауфу, было легко? Да и Роберт кажется вполне разумным. Неужели он не заинтересован в счастье сестры и в хорошем отношении между их странами?
