Когда соборы были белыми. Путешествие в край нерешительных людей - страница 21

На пятьдесят шестом этаже новейшего небоскреба, в простых и строгих офисах люди занимаются делами. Возможно, большими делами. Я не верю в мистику цифр и по опыту знаю, что в малых делах прийти к результату порой сложнее, чем в больших.

В этой области денег применим закон, похожий на тот, что действует в ярмарочных качелях: поначалу усилие нормальное; каждый может начать и сделать попытку. Но в определенной точке дуги, когда акробат находится на горизонтали, забава приобретает серьезный оборот; он слишком удалился от точки равновесия, и тяжесть давит на него. Какое необыкновенное усилие потребуется тогда, чтобы достичь своей цели оказаться на вертикали головой вниз и, пройдя «полдень», момент высшей кульминации качелей, начать без усилий наворачивать круги? Грубой силы для этого недостаточно. Требуется, при непрерывных попытках, бесперебойное, слаженное продвижение. Слаженное – вот верное слово. Слаженность – основа успеха. Самое сложное – главная сложность – это последний момент, момент замыкания кольца. Если вы справитесь, отныне вы выпущены на орбиту! Однако не многим удастся справиться. Те, кто перешагнул эту денежную вершину, обязан своим достижением собственным заслугам, точно так же, как стечению обстоятельств: в наличии оказалось всё необходимое, чтобы умножить усилие, распределить его, направить. Это было удачным стечением обстоятельств. И теперь качели денег работают бесперебойно, без иных дополнительных усилий, кроме неустанного контроля.

Вот почему небоскребы были построены без серьезного и мудрого замысла. Они были аплодисментами акробатическому мастерству. Партия выиграна: небоскреб-провозглашение. Здешний небоскреб представляет собой не градостроительный элемент, а высоко поднятое в небесную синь знамя, вспышку фейерверка, эгретку на головном уборе счастливчика, чье имя отныне помещено в Готский альманах самых известных богачей.

Из окна просторного офиса на пятьдесят шестом этаже открывается вид на ночной праздник Нью-Йорка. Тому, кто не видел, этого не вообразить. Титаническая минералогия, бесконечное радужное преломление струящегося света всех оттенков: скачущего вверх-вниз, точно неудержимая кривая температурного графика на спинке кровати больного. Бриллиант, неисчислимые бриллианты.

Там, в безмолвной вышине, вершители экономических судеб подобны орлам. Сидящие в своих креслах между двумя окнами, сквозь стекла которых в их кабинеты с улицы врывается праздник, они кажутся нам исполненными субстанцией этого события, столь же мощного и резкого, как космический сдвиг: Нью-Йорк, выросший на Манхэттене, словно розовый камень в морской синеве. Ночью Нью-Йорк похож на необъятный ювелирный магазин. Америка – это не пустяк! На глазах у Старого Света она в течение двадцати лет возвела лестницу Иакова нового времени. Внезапный удар под дых.

I am an American.

Они так не говорят. Это я за них подумал. А рукопожатие Нельсона Рокфеллера – это железное рукопожатие крестьянина.

Можно ли осмелиться проклинать Нью-Йорк? «Сказочная катастрофа» (я вернусь к этой теме), роскошь целостности, блеск, обещание, испытание, акт веры (какой веры?) и так далее.

Люди впервые целиком бросили все свои силы и труд в небо – целый город вверх, в небо. Что за беспорядок, Господи, что за горячность! И какое совершенство, какие обещания! Какая целостность в молекулярном состоянии: прямоугольная сетка улиц, контора на конторе, четкая кристаллизация. Это возвышенно и ужасно, ставки сделаны. Остается только прояснять ситуацию, думать, излагать, начинать сначала. Ну да, Нью-Йорк готов начать сначала. У этих парней есть выдержка!

Сегодня днем я пересек Гудзон по тоннелю Холланда [30], по автостраде, названной Sky-way, «Небесная дорога», потому что ее гигантское полотно на сваях и пролетах возносится высоко над промышленными районами, морскими проливами, железными и автомобильными дорогами. Некрасивая дорога, потому что о красоте подумать забыли, зато потрясающий способ передвижения. «Небесная дорога» поднимается над равниной и ведет к небоскребам, от плоских просторов Нью-Джерси она вдруг открывает вам вид на Город Поразительных Башен.