— И правда, похож на каплю крови, — заворожено глядя на крестик, сказала Илоночка.
— Сколько ему пришлось попутешествовать, — удивилась Лена.
— Ничего, скоро он вернётся к себе домой, — задумчиво сказала Марго.
— Почему? Можно. Первоначально этой таблички с надписью не было, как и самой нэцкэ. Как я вам уже рассказывал, крест спрятал в нэцкэ Хироши, чтобы заключить его в тайник. Для этого ему подошла нэцкэ с Чжункуем. А чтобы не было соблазна лишний раз заглянуть внутрь, он попросил мастера сделать такую табличку с надписью.
— «Сделай всё, что сможешь, а в остальном положись на судьбу». Лучше не скажешь — мудрость, проверенная веками. Кадаши, а как тебе удалось разыскать семью Дмитрия Петровича, — поинтересовалась Марго.
— А мне не пришлось его искать. Когда впервые Дмитрий Петрович встретился с Сашио на ханами в Токио. Сашио чутьём догадался, что это тот человек, который ему нужен. Он понимал, что для открытой беседы у них не будет ни времени, ни возможности. Сашио боялся навредить Дмитрию Петровичу. Поэтому предложил ему посетить храм. На удачу. Дмитрий Петрович угадал замысел Сашио, — продолжил свой рассказ Кадаши.
— Дмитрий Петрович хотел написать книгу об Ичиро, о своей семье. И об этой встрече с Сашио у него есть запись. Мне следователь вернул все бумаги Дмитрия Петровича, которые они изъяли во время расследования. Я внимательно их изучил. Их самая первая встреча произошла во время прогулки по аллее с цветущей сакурой.
* * *
Дмитрий Петрович сел на свободную удобную скамеечку под сенью ветвей сакуры. Рядом в кресле-каталке сидела Илона Павловна. Мимо них медленно шёл мужчина японец с каталкой с сидевшей в ней хрупкой женщиной. Поравнявшись с Дмитрием Петровичем, он приостановил свой ход и мужчины склонили головы приветствуя друг друга. Илона Павловна улыбнулась в ответ на улыбку миловидной японки находившейся в кресле каталке.
— Это ваша жена? — на ломаном русском языке, спросил Дмитрия Петровича японец.
— Да, это моя жена Илона. Дмитрий, — представился он ему.
— Я — Сашио, а это моя жена Фумико. Она получила послеродовую травму и теперь ей тяжело ходить. Хорошо, что наш сын не пострадал при родах.
— Как? Вас зовут Сашио? — Дмитрий Петрович побледнел от совпадения, — у вас красивое имя, — сказал он, чтобы скрыть своё смущение.
Сашио заметил, как русский изменился в лице.
— Моё имя означает — ребёнок счастья.
— Да, да. Сашио-Сан, откуда вы знаете русский?
— О, я учил ваш язык долго! Мне помогала русская старушка. Она родилась в Японии, а её родители уехали из России во время революции. С детства я мечтал попасть в Россию и разыскать своего отца. Он пропал без вести в сорок седьмом. Вы же из России?
— Да, да Сашио, да, я из России. А как звали вашего отца? — задумчиво произнёс он.
— Ичиро. Но я не помню своего отца. Знаю его только по рассказам деда, да по одной сохранившейся фотографии.
Он достал медальон, висящий на цепочке, на его груди, открыл его. В медальоне находилась небольшая фотография улыбающегося Ичиро.
— Да, война для всех беда, — взволновано сказал он Сашио.
— Фумико, ты заметила? Он мне хотел что-то сказать. Он побоялся своего товарища, — возбуждённо спросил Сашио.
— Сашио-Сан ты в каждом русском видишь знакомого твоего отца. Смотри, ты навредишь себе, и твоим собеседникам.
— Нет, Фумико, он даже пошатнулся, услышав пословицу, которая начертана на нашей нэцкэ. Он побледнел. Он знал моего отца, я чувствую это. Мне кажется, завтра он обязательно придёт в храм. Нам с тобой надо быть предельно внимательными.
— Гуляете? Погода благоприятствует. А этот товарищ ваш знакомый? — спросил сотрудник посольства Дмитрия Петровича.
— Ну, что вы! Откуда у меня, недавно прибывшего в эту страну знакомые? Скорее братья по несчастью. Вот посоветовал чаще привозить жену в храм.
— Вы знаете, я тоже слышал, что благовония и масла многим помогают. Напишите мне докладную, и как говорится: с Богом. Выздоровления Вам, Илона Павловна.
Сослуживец ушёл вперёд. Но сделав несколько шагов остановился и подождал, когда приблизится к нему пара. Доброжелательно протягивая руку для рукопожатия, он обратился к Дмитрию.
