— Всё-таки я никак не могу понять, как Илона Павловна могла впустить этого громилу Витюшу? Да ещё глубокой ночью.
— Так она впустила не его, а Элеонору, — ответила Марго.
— Разве они были знакомы, — удивилась Лена.
— Вот, как раз о случае. Вы помните, Когда у вас была Илона Павловна в последний раз? — спросила Марго Сашу.
— Она передала мне Чжункуя. Мы долго беседовали, смотрели фотографии, потом она отказалась, чтобы я её проводил. Сказала, что сама пройдёт по свежему воздуху. Мы же рядом живём.
— Правильно. Вы смотрели фотографии, и ты показал ей свою приёмную мать. Рассказал о её проблеме.
* * *
Илона Павловна в хорошем настроении вышла из подъезда дома Саши. Около подъезда она увидела сидящую на скамеечке женщину с поникшей головой. Она подошла к ней.
— Добрый день, вам плохо? Могу я вам чем-то помочь?
Женщина подняла глаза на Илону Павловну.
— Я забыла, — тихо ответила она ей.
— Что вы забыли?
— Я всё забыла.
Илона Павловна взяла конверт, лежащий рядом с женщиной. Вытащила из него листок бумаги.
— «Уважаемый Александр Николаевич. В связи с неоплатой следующего полугодия проживания и лечения вашей матери — больной Свешниковой Э.И. в нашем пансионате, мы вынуждены прервать её нахождение в нашем учреждении. В случае погашения задолженности»… Понятно.…Отправлена с сопровождающим… Надеемся на понимание… Телефон, адрес. Милая, так вы Эля? Элеонора? Какой ужас? Оставить больного человека на улице и даже не передать его родственникам. Знаете, что, милая, не будем тревожить Сашу. Пойдёмте ко мне. Сейчас мы всё сами решим.
Женщины вошли в квартиру к Илоне Павловне. Она провела Элю на кухню. В большой комнате стоит специальный чемодан для нэцкэ. На столе разложены фигурки нэцкэ, предназначенные для передачи в музей. Илона Павловна набирала номер телефона указанный в сопроводительном письме.
— Здравствуйте, объясните, как получилось так, что ваш сопровождающий оставил Свешникову Элеонору на улице. Возле дома её сына, даже не удосужившись передать больную женщину с рук на руки?
— Такого не может быть, но если это так, обещаю, что мы разберёмся с этим фактом, — прощебетала заведующая отделением пансионата.
— Да, уж очень вас прошу. И можно внести вам наличными задолженность по оплате?
— Конечно. Приезжайте и на месте оплатите.
— Раз вышел такой конфуз с вашей стороны, вы не могли бы прислать
Сопровождающего с квитанцией об оплате? Я ему передала бы Элеонору и деньги.
— Хорошо, раз так получилось, я пришлю к вам человека. Вы нас тоже поймите, я звонила старшему Свешникову, он мне категорически ответил, что больше не может оплачивать нахождение Элеоноры Илларионовны в пансионате.
— Понятно. Ещё одна просьба. Вы не могли бы пока не сообщать о случившимся и об оплате долга её сыну Александру?
— Хорошо, я понимаю, дела семейные. А вы кто больной приходитесь?
— Двоюродной сестрой.
Из кухни вышла Эля. Она прошла мимо разговаривающей в коридоре по телефону Илоны Павловны в большую комнату. Подошла к стеллажу с нэцкэ, завещанными Саше. Увидев среди маленьких статуэток небольшую рыбку, заулыбалась.
— Рыбка. Саша рыбка моя. Моя, моя…
Элеонора жалобным взглядом посмотрела на хозяйку. Илона Павловна замешкалась, потом решившись, открыла стеллаж и отдала рыбку Эле.
К вечеру подъехал Витюша, сопровождающий Элеоноры. Илона Павловна провела его в кухню, где у окна стояла Эля. Увидев его, женщина быстро вышла из кухни и зашла в большую комнату. Следом за ней прошла Илона Павловна и Витюша.
Он окинул взглядом обстановку комнаты.
— Элечка, за вами приехали. Вы поезжайте, а потом придёте ко мне ещё не раз.
Она взяла Элю за локоть, но Эля вывернулась и отбежала к стеллажу с нэцкэ. Виктор шёл к Эле, исподволь рассматривая разложенные на столе и в стеллаже фигурки.
— Успокойся, успокойся, пойдём, нас машина ждёт, — говорил он ей.
— Ты добрая. Я приеду к тебе, можно? — Эля никак не хотела уходить от Илоны Павловны.
— Приедешь, приедешь, — Илона Павловна успокаивала бедную женщину.
Сев в автомобиль, Витюша набрал чей-то номер мобильного телефона.
— Слушай, здесь тема одна есть. Да я сам справлюсь. Твоё дело найти покупателя.
