Ну а дальше… Не могли же мы отлучить лысых розовых малышей от родителей? Они выглядели такими беспомощными и зависимыми. И снова мы не учли естественной закономерности: если некто растет на твоих глазах, то взросление становится незаметным. Очередной момент тоже оказался бездарно упущенным: уже новое поколение вуалехвостых хомяков грешило направо и налево со всеми вытекающими последствиями.
Мы уже давно отказались от идеи сделать на этих вуалехвостых сумчатых придурках деньги и даже пробовали безвозмездно предложить их ближайшему зоомагазину. Но администратор, стареющая девушка с презрительно поджатыми губами, процедила, что на каждое животное, поступающее в продажу, должен быть выписан официальный паспорт.
И вот в один прекрасный день мы оказались перед фактом: у нас больше нет свободных банок, клеток, кастрюль и старых аквариумов для того, чтобы обеспечить каждому сексуально озабоченному грызуну личную жилплощадь, тем самым воплотив в жизнь самый надежный способ контрацепции — аскетическое воздержание. Тогда мы попробовали расселить их по половому признаку. Сказать наверняка, кто из них является кавалером, а кто — дамой, не представлялось возможным, хотя Анюта поочередно брала хомок в руки и долго рассматривала их пухлые задики в поисках первичных половых признаков. Я предположила, что хомяки-мужчины более напористы и агрессивны, зато у самок — умные глаза.
Надо ли говорить о том, что и эта версия оказалась ошибочной? С нашей легкой руки формировались все новые хомячьи семьи.
И вот однажды…
— Я так больше не могу, — обреченно сказала Анюта, — они же вытеснили нас из квартиры. Вся кухня занята клетками, а запах такой, что я не могу выпить кофе, не зажав двумя пальцами нос.
— Может быть, все еще разрешится? — устало вздохнула я.
— Чудес не бывает. Эта заводчица нас здорово надула. Никакие они не модные животные. Никто не хочет их покупать, ни за пятьдесят, ни за пять долларов. Ты знаешь, сколько у нас на данный момент хомяков?
— Ну сколько?
— Сто сорок два!
— Ско-олько?! — присвистнула я.
— Вот именно. Остается только спустить их в унитаз.
— Ты шутишь?
— Или снять для них отдельную квартиру. Или сама предлагай выход, потому что ты это все и затеяла!
Не успела я возмущенно заметить, что Анюта и сама была непротив обогатиться, не прилагая никаких усилий, как зазвонил телефон.
— Да! — гаркнула Аня в трубку. — Что? Вы шутите?!
— Кто это? — прошептала я.
— Одна особь стоит сто долларов, для вас же все равно это слишком дорого, — продолжила она, не обращая на меня внимания, — как и для всех остальных… Что?… Хотите приехать? — она растерянно посмотрела на меня. — Что ж… Запишите адрес… Кстати, если возьмете нескольких, дадим огромную скидку.
И еще — несовершеннолетние детеныши у нас идут вообще бесплатно.
Повесив трубку, она взглянула на меня потрясенно.
— Он сказал, что живет совсем рядом и будет через пять минут…
— Может быть, это маньяк или грабитель, прикидывающийся покупателем хомяков? — заволновалась я.
— Тебе было бы легче, если бы он сказал, что придет через полтора часа?… Странная ты, Маша, сначала сама заварила эту кашу, а теперь не хочешь пальцем пошевелить, чтобы хоть что-то изменилось.
Поссориться мы не успели — раздался звонок в дверь. Таинственный покупатель прибыл даже раньше, чем через пять минут. Я схватила Анюту за руку, но она решительно вывернулась и направилась в прихожую.
Высокий блондин, улыбавшийся с порога, вовсе не был похож на представителя криминального мира. На нем был уютный старенький свитер, на ногах — растоптанные тапочки.
Блондин смотрел на меня с таким любопытством, что я вдруг ощутила некоторую неловкость за невымытую голову и растянутый спортивный костюм, который от многочисленных стирок принял свойский пижамный вид. Нет, не замерло мое сердце, и дыхание было спокойным и равнодушным, просто… Просто давно мужчины не смотрели на меня вот так. Я уже отвыкла от голодных заинтересованных взглядов, с тех пор как… впрочем, моя печальная история уже была рассказана раз сто пятьдесят. Я забыла — каково это, обмениваться с кем-то многозначительными кокетливыми взглядами, вступить в старую как мир «игру невербальных коммуникаций» (как выражается моя подруга, психолог Алена).
