«Ваш отпуск тоже подходит к концу. Потом я вернусь на ранчо или в Мадрид, и через несколько лет, вероятно, выйду замуж за какого-нибудь идиота-герцога. Или за богатого старика».
«Как Барбаросса?»
«Он просил меня об этом.»
«А ты не хочешь?»
Она повернулась ко мне лицом, ее губы приоткрылись.
«Ты знаешь что я хочу.»
Я притянул ее к себе на кровать. Когда я снял с нее платье, она расстегнула на мне пояс.
Мы любили друг друга раньше, но никогда не так сильно, как в ту ночь.
Ее гибкое тело превратилось в машину бесконечного удовольствия; Я вошел в нее сильнее и глубже, чем когда-либо, ее спина напряглась, чтобы принять меня. Когда я закончил, она своими пальцами и губами снова возбудила меня, а когда все, наконец, закончилось, мы заснули в объятиях друг друга.
На следующее утро я связался с полковником де Лоркой. Мы встретились в центре Севильи, на берегу Гвадалквивира. Когда-то по этой реке плыла испанская армада, но теперь она почти пуста.
Я спросил. — «Куда сейчас едет Франко?»
«Мы едем в Ла-Манчу, чтобы он мог там поохотиться на фазанов. Он заядлый охотник. Почему ты спрашиваешь это?»
«Двое мужчин пытались убить меня прошлой ночью».
«Очевидно, они этого не сделали.
Спасибо за поздравления. К сожалению, они мертвы, поэтому я не мог спросить их, что они имели против меня.
«Я проверим это».
Меня это не беспокоит, полковник. Важно то, что я считаю, что Оборотень все еще жив.
Де Лорка покачал головой. Он мертв, Киллмастер, и не совсем немного.
Вы имеете в виду, что этот человек из статуи в процессии мертв. Какой шанс вы дали ему сбежать после того, как он убил бы Франко?
«Конечно, это не шанс. Это была самоубийственная миссия».
«Да ладно, вы знаете профессионала, который отправляется на самоубийственную миссию? Только не я. Вы не сможете много сделать со своими деньгами, если находитесь в подполье».
«Это аргумент. Есть ли у вас другие причины полагать, что Оборотень все еще жив?
Я вытянул окоченевшие ноги. «Во время той драки прошлой ночью я оказался зажат между двумя бочками с вином».
«Очень жаль тебя».
«И очень неудобно, особенно когда есть еще два парня, которые хотят заколоть тебя своими мечами. Но дело в том, что когда я освободился, один из этих парней сказал, что думает, что только Оборотень способен на такое. Я не говорю, что это приведет нас к следу Оборотня, но я подозреваю, что они видели Оборотня, и он, должно быть, произвел на них впечатление большой физической силы.
Тот человек на этом изображении: вы примерно знали, какого он роста?
— Не больше пяти футов. Довольно жилистый.
«Но не Геракл?»
Де Лорка подумал и кивнул. «В самом деле, есть две причины, по которым вы думаете, что поймали того убийцу, и что главная опасность все еще существует. Тогда позвольте мне вас успокоить. Я тоже не сижу. Вы пошли на вечеринку с Марией де Ронда, не так ли? Вы, скажем так, очень близки с ней. Ваш соперник, дон Барбаросса — ревнивый человек. Он также очень богат и среди прочего владеет организацией, в которой работали эти водители. А теперь руководствуйтесь здравым смыслом. Со стороны Барбаросса это было бы маленькой уловкой — удалить вас, просто чтобы навсегда изгнать вас из памяти Марии де Ронды. Такие вещи здесь не редкость. Испанцы просто более нетерпимые, чем вы, американцы. Что до Оборотня. Мог ли он сбежать, оказавшись между этими бочками с вином? Может быть, не по-вашему — грубой силой — но почему не используя скорость? Вы сами сказали, что нашли сложного противника в статуе. Мог ли он сбежать после убийства Франко? Я говорю нет, потому что уверен, что поймал бы его. К сожалению, я не могу полностью поручиться за лояльность всех сотрудников службы безопасности, и, возможно, присутствующая полиция защитила бы его, а не убила бы. Вот почему я держал помощь AX в секрете. Нет, ты сделал свою работу. Будьте благоразумны, расслабьтесь и постарайтесь держаться подальше от Барбароссы».
Барбаросса. Если бы Де Лорка не верил в мои представления об оборотне, что бы он подумал о моих подозрениях о частной армии промышленника? «Скажите мне, полковник, что на самом деле стоит за идеей, что у Испании и Северной Африки больше общего, чем у Испании и Европы, — что между Испанией и Северной Африкой есть какие-то особые связи?»
