Со своей позиции Тави опять не мог наблюдать результаты работы, но он увидел, как огромные, клубящиеся облака зеленоватого тумана возникли и упали, и услышал крики агонии среди Ворда, когда тот осел на них, начисто смывая нападающих с земляных стен.
— Построиться! — Рявкнул резкий голос из пролома ниже. — Клевать ваши дурацкие глаза воронам, построиться! Прикрыть ряды, прежде чем они ударят в нас снова!
Глянув вниз, Тави заметил Валиара Маркуса, без своего гребенчатого шлема центуриона, который вышагивал среди шеренг алеранцев.
Левое плечо доспехов Первого Копья было ужасно растерзано, и рука безвольно свисала вдоль тела — но правой рукой он сжимал свой жезл центуриона, который, не стесняясь, использовал, сгоняя солдат в строй, обрушивая на их шлемы, чтобы завладеть вниманием. Маркус быстро соображает, отметил Тави.
Когда битва только началась, покрытый шрамами ветеран понял, что его шлем с гребнем делает его мишенью, и снял его.
Скользнув взглядом, Тави заметил отсутствие гребенчатых шлемов в порядках, но центурионы явно продолжали делать свою работу, обозначая присутствие чудотворным действием своих жезлов, голосов и огромной силы воли.
— Погрузка припасов и всех беженцев займет несколько часов, — сказал Тави. — Мы должны продержаться. Маркус командует в проломе. Помогай ему. Я собираюсь поговорить с Варгом.
— Есть, Ваше Высочество, — сказал Крассус, грохнув кулаком против сердца. — Мы исполним свою роль, не беспокойтесь.
Тави устремился к стенам, воспользовавшись краткой передышкой в битве, когда Ворд отшатнулся от массового урона кислотной магии крови, которую выплеснули на них шаманы.
Тави пришлось преодолеть вдоль стен почти полмили, пока она нашел Варга, меряющего шагами стену среди собственных воинов.
Тави кивнул ему и заговорил без предисловий.
— Три часа. Нам нужно удерживать их как минимум столько.
Варг перевел взгляд с Тави на поле боя, где Ворд продолжал прибывать со всех направлений.
У подножия стены было месиво из оплавленного хитина и ошметков тел, которое осталось после контратаки шаманов.
— Три часа. Которые могут показаться вечностью.
— Столько потребуется, чтобы транспорты зашли в порт и погрузили наших людей с припасами, — сказал Тави. — Нет смысла спасать их сейчас, чтобы потом уморить голодом в море.
Варг согласно проворчал.
— А что будет с нашими воинами?
Тави изложил ему план отхода.
— Все это не будет иметь значения, если мы не выстоим сейчас.
К этому времени, Ворд уже оправился от потерь, нанесенных первым отпором, и снова начал концентрироваться, еще раз готовясь штурмовать укрепления всеми силами.
— Мы устоим, — прорычал Варг. — И будем ждать твоего сигнала.
Прошло три часа, отовсюду прибывало все больше и больше Ворда, их количество все росло, а атаки становились более последовательными и целенаправленными, и в течение трех часов последние защитники Кании отбрасывали их обратно.
Потери ужасали, это была самая страшная из битв, которые им довелось увидеть — как и для Первого Алеранского, несомненно, тоже.
Как только заклинатели земли закрыли проем в стенах, Легионам предстояло оборонять относительно узкий участок укреплений — соразмерно их численности.
Львиная доля сражений пришлась на канимов.
Шуранцы и нарашанцы сражались бок о бок, резервным силам воинов все чаще и чаще приходилось бросаться вперед, на помощь бойцам ополчения, которым доставалось в их более легкой броне.
Шаманы взывали к ночному небу и насылали на нападающих смерть в разных отвратительных формах — как оказалось, у Варга были добровольцы из его народа, которые, по пути в Канию, понемногу регулярно пускали себе кровь, чтобы создать для шаманов ее запас.
Они безудержно выплескивали ее на Ворд, для эффекта устрашения, пока им не пришлось изливать свои облака кислоты на поверхность укреплений, не для уничтожения Ворда, а чтобы растворить тела, громоздящиеся все выше и выше и создающие подъем для Ворда, наступающего следом.
Для алеранцев сражение было ужасным и отчаянным.
Фаланги легионеров, работая вместе, могли отражать волны нападений противника, но, когда строй нарушался, или когда кого-нибудь из воинов окружали, смерть подступала совсем близко.
