На мгновение Рокус замер, потом продолжил кружить.
— Тогда почему ты здесь, пляшешь под его дудку?
— Это не так, — ответила Исана. — Я здесь из-за моего сына.
Она решила проверить теорию, быстро шагнув вперед и проводя классическую атаку по его пальцам, удерживающим меч.
Рокус парировал ее с автоматической непринужденностью несоизмеримого мастерства, почти выбив меч из ее рук — но он подождал, пока она окажется вне досягаемости, вместо немедленной контратаки.
Он хотел поговорить. Поддерживай разговор.
— Твой сын, — сказал Рокус. — Твой и Септимуса.
— Да, — сказала Исана.
Глаза Рокуса сверкнули гневом и контуры его руки размылись.
Три дюйма стали с острия ее меча просто исчезли и кувыркаясь полетели на землю, зашипев на ледяной корке.
Исана даже не почувствовала удара, настолько он был сфокусированным и мощным.
— Нынешний Принцепс, — выплюнул Антиллус. — Добродетельный и гордый.
И это внезапно ударило ее, как ослепительная вспышка на снегу.
Она осознала источник непримиримого гнева Антиллуса.
Она увернулась от следующей атаки.
— Так дело совсем не в Гае, — она громко вздохнула. — Дело во мне. И в Максимусе.
Рокус метнул в нее еще один сгусток огня, горячо, но не точно. Ей удалось справиться с ним, заслонившись снегом.
— Ты не понимаешь, о чем говоришь, — прорычал он.
— Понимаю, — ответила она. — Вначале я думала, что ты, должно быть, ненавидел Тави — но ведь он сын твоего друга, Рокус. Ты и Септимус знали и доверяли друг другу. И я не думаю, что даже после всех прошедших лет, ты способен забыть друга.
— Ты даже не представляешь, что несешь! — Рычал Рокус. Его меч хлестнул дважды, каждый раз отхватывая от ее клинка по дюйму стали.
Голос Исаны прерывался от страха, она покрыла льдом землю между ними, чтобы увеличить дистанцию.
— Представляю. С Септимусом было то же, что и с тобой. Он влюбился в простолюдинку — в меня. Но он сделал то, что ты не посмел. Он взял ее в жены.
— Ты думаешь, что это было так просто? — потребовал Рокус. Он направил жест к земле и —
— и сама земля расцвела в огне.
Исана почувствовала внезапный порыв влажного воздуха, когда земля в момент прогрелась, словно под жаром южного солнца, а снег и лед растаяли и испарились.
— Отправляйся к воронам, — прошипел Рокус, занося клинок для смертельного удара.
Она не могла бороться с такой высокой температурой в земле посылая лед, чтобы охладить землю опять — не было времени спасти свою жизнь. Но она могла использовать тот жар в своих целях.
Она потянулась ко всей окружающей влаге и пару и направила его в теплую землю — почти моментально преобразуя её вязкую трясину, которая по пояс поглотила Рокуса.
И внезапно почувствовала себя полностью изнуренной.
Она использовала слишком много магии, действуя скорее быстро и мощно, чем точно и эффективно — и это была неизбежная расплата.
Высший Лорд издал рёв бессилия и просто метнул в нее свой меч.
Меч Исаны, точнее его остатки — взлетел в тот же миг в базисной защите, это был один из первых шести приемов, которым научил ее Арарис, и про которые он говорил, что потратит время, но вдолбит их в ее мышечную память.
Ей просто не хватило скорости.
Она почувствовала, как ее куцый клинок лишь чиркнул по летящему мечу, а затем чудовищной силы удар в живот поверг ее на спину в снег.
Она перекатилась на бок и с изумлением почувствовала, что произошло что-то ужасно неправильное. И дело было даже не в боли.
Это больше походило на вибрацию, дрожь, чистое ощущение, которое пробегало вверх и вниз по ее позвоночнику и через ее конечности.
Она посмотрела вниз и обнаружила, что меч Верховного Лорда по рукоять вошел в ее живот.
Ее снежная завеса пала. Тишина опустилась на землю. Со стен не доносилось ни единого звука, ни крика, ни звука человеческого голоса.
Снег вокруг её окрашивался алым.
Она подняла голову и увидела, что Рокус смотрит на неё во все глаза.
Он побледнел. Рука была все еще вытянута после броска, пальцы разжались.
— Я не считаю, что это было просто, — задохнулась Исана. Каждое слово причиняло страдания. — Думаю, что ты был молод. Что влюбился в свободную женщину, мать Макса. Думаю что твой отец, твоя мать, и, наверное, всё твоё окружение были в ужасе. Ведь по всей Защитной Стене шла война за войной — одно непрерывное сражение. Что бы п-прои-произошло, если бы наследник Антиллуса оказался бы не способен к таланту заклинателя фурий, так необходимого в битвах?
