Она обернулась и взглянула на Амару сверкающими темными глазами.
— Идем.
Инвидия встала, но взгляд ее прищуренных глаз не отрывался от Амары.
— Это будет стоить нам ее разума, вместе с его содержимым.
Королева Ворда даже не замедлила своего движения.
— Вероятность того, что она будет знать что-либо более полезное, чем то, что мы уже получили очень низка. Риск оправдан.
— Понимаю, — сказала Инвидия.
Она еще какое-то время смотрела на Амару, затем покачала головой.
— Прощайте, графиня. Думаю, наша следующая встреча уже пройдет в более дружеской атмосфере.
Амару охватил страх, и ее сердце затрепетало.
— О чем ты?
Вопль королевы Ворда эхом пронесся через двор, и через несколько секунд воздух наполнился шелестом крыльев воинов Ворда, поднимающихся в воздух на черно-зеленых крыльях.
— Бренсис хорошо поработал над моими ребрами, легкими и желудком, — сказала Инвидия. — Так что не бойтесь, графиня. Вы попали в хорошие руки.
Бренсис стоял над неподвижным трупом Ладьи. Его лицо не выражало ничего, кроме странного, отрешенного тепла. Он медленно перевел рассеянный взгляд с трупа на Амару.
— Бренсис, — произнесла Инвидия перед тем, как взмыть в небо, в то время как алеранцы в ошейниках начали собираться вокруг нее, — надеть на нее ошейник.
Крик протеста и ужаса Амары утонул в шуме дюжины потоков ветра, унесших Инвидию и ее эскорт прочь из захваченного Цереса.
Исана могла по пальцам пересчитать те случаи, когда ей приходилось надевать брюки.
И дело было не в том, что она считала это возмутительным.
Множество женщин могло их надевать и действительно носило в стедгольдах, особенно собирая травы в лесу, ухаживая за скотиной или работая в поле.
Она просто предпочитала носить юбки и платья.
В летном костюме она чувствовала себя очень неловко, особенно в брюках, но они были очень теплыми.
Это было необходимо, Арарис предостерег ее от ношения металлических доспехов в такую холодную погоду.
Металл брони был настолько холодным, что примерз бы к ее коже даже от капельки пота или плевка. Или слезинки.
Или крови.
Она вздрогнула и затянула портупею на своем длинном, укрепленном плаще потуже. Затем вновь проверила оружие, вынув клинок из ножен и вогнав его обратно.
Мороз мог приковать оружие к ножнам, если его владелец не был достаточно осторожен.
Ария, стоявшая рядом с ней, произнесла:
— Вот и они. Наконец-то.
Исана взглянула на темно-серое небо.
— Он надеялся на то, что погода испортится, — произнесла она. — Метель сделала бы проведение публичного поединка проблематичным.
Ария вздохнула.
— Может быть.
Исана не оборачивалась, чтобы не стоять лицом к Защитной стене.
Они снова стояли на площадке для переговоров, где еще совсем недавно разговаривали с ледовиками.
Пространство вокруг нее представляло собой сочетание странной формы сугробов и оголенных мест — результат огромной работы заклинателей воды, нарушивших привычную картину ровной заснеженной местности.
— Ария, — сказала Исана. — Если мне… Если сегодняшний день закончится для меня не так хорошо…
— Охх, — прервала ее Ария. — Вот почему ты выбрала меня своим секундантом вместо Арариса?
— Едва ли он смог бы сдержаться. Он тут же набросился бы на Антиллуса.
— А с чего ты взяла, что я не наброшусь? — Совершенно спокойно спросила Леди Плацида.
Исана взглянула на Верховную Леди и заметила, что ее небольшой меч при ней.
— О, нет, только не это, — вздохнула Исана.
Леди Плацида одарила Исану улыбкой, которая больше походила на волчий оскал.
— Не бойся. Я не трону его. Но его совесть — разорву на куски.
Исана кивнула.
— Если других вариантов не будет… Думаю, это даст вам реальный шанс склонить его к правильному решению.
Какое-то движение на краю леса привлекло ее внимание. Огромная фигура была едва видна в лучах утренней зари — это был гаргант Скороход.
Из тени деревьев в ста ярдах от них возник Дорога. Он оперся на свою длинную дубину и отвесил ей глубокий уважительный кивок, на который Исана тут же ответила.
Ария вздохнула.
— Не могу поверить в то, что до этого дошло. В то, что тот юноша, которого я знала, мог бы… поступить так. Но Рокус изменился после женитьбы на Доротее Калар. Они не выносили друг друга, но их отцы настояли на союзе, который должен был объединить города севера и юга.
